Одна любовь на двоих

– Не ты, а я его послал, – усмехнулся в ответ Ганька. – В Щеглы, за попом. Венчаться я задумал. А что?

– С кем венчаться? Не с моей ли сестрой? – насторожился Петр.

– Больно надо, – хмыкнул Ганька. – Твоя сестра блаженная, грех ее неволить. Но ты не бойся, Семену я ее тоже не отдам. Я ему так и сказал.

– А напра-асно, – ехидно протянул Петр. – Напрасно, потому что я ему посулил Фенечку с богатым приданым отдать, если приведет он воинскую команду. И он тебя предаст, солдат приведет.

Ганька не показал виду, что его бросило в дрожь, однако Петру поверил мгновенно. Вспомнился мстительный взгляд Семена на прощание, после того как атаман приказал ему не трогать барышню… «Ах, дурак я, дурак! – пожалел об этом Ганька. – Неужели не знал, кто такой Семен? Лакейская душонка! Его только посулами да подачками и можно удержать!» Но уже ничего не вернуть. Это Ганька понимал. Теперь лишь стоял вопрос, как спастись.

– И зачем ты меня предупреждаешь, барин? – спросил Искра подозрительно. – Чтобы я от солдат скрыться успел? Неужто тебя моя жизнь заботит?

– Я тебе добро сделал, так? – рассудительно проговорил Петр. – Сказал об опасности, хотя мог бы смолчать и тихо ждать спасения. Но я предупредил! И теперь хочу, чтобы ты мне за это добро добром отплатил.

– И какого же добра тебе от меня надо? – насторожился Ганька.

– Мне нужен молодой барин из Славина, – решительно сказал Петр. – Ты уже понял, конечно, что он по трубам уполз отсюда. Но далеко он не добрался, сидит в одном из ходов, откуда сам не выберется. Его нужно заставить вернуться, надо – так хоть дымом выкурить!

Ганька вспомнил дыру в стене конюшни.

– Выбрался уже, – сказал он мрачно. – Теперь его не так просто изловить будет.

– Так лови, не медли! – вскричал Петр.

– А тебе зачем? Хочешь отомстить, что он тебя тут одного бросил?

– И это тоже, – процедил Петр. – Но главное, мне нужно кое-что от него вызнать. А просто так он ничего не скажет. Может быть, придется его пытать.

– И ты хочешь, чтобы это делал я? – возмутился Ганька. – Но я не палач.

– Ой ли? – хмыкнул Петр. – А я слышал, ты не одного помещика на тот свет спровадил, меж двух берез за ноги привязав. Согнутся дерева, потом распрямятся, а между вершин человек болтается, вернее, две его половинки. Это ли не казнь?

– Верно, казнь, – согласился Ганька. – Но не пытка. Смерть жестокая, но быстрая. Но скажи, барин, почему ты, предупредив меня об опасности, не хочешь, чтобы я немедля кинулся жизнь свою спасать? Я уйду, уведу ватагу, никто тебе мешать не будет – лови сам славинского барина, сам его пытай, коли тебе от него что-то нужно.

Петр молчал.

– А, понимаю… – тихо проговорил Ганька. – Ты хочешь и нужное получить, и рук не замарать? В стороне остаться? Хочешь, чтобы мучения и гибель его на меня повесили? Мол, я и так грязнее грязи, а ты чище чистого? Да после этого мне не его, а тебя промеж берез привязать охота!

– Зря время потеряешь, – зло бросил Петр. – Пока будешь со мной возиться, Славин заберет ту девку, которую ты для себя приглядел, и будет с ней таков. А тем временем команда приспеет, и все для тебя кончено будет. Так что торопись найти Славина!

Ганька оттолкнул Петра и кинулся было из подвала, но Перепечин метнулся вперед и упал перед ним на колени:

– Не запирай меня здесь больше! Выпусти! Бери что хочешь из моего добра, только помоги до Славина добраться! Девку бери, денег тебе дам, они у меня так запрятаны, что никому не сыскать! Помоги мне со Славиным – и уходи. Клянусь, не буду тебя преследовать. Уйдешь – я не спущу сыскных собак по твоему следу!

– А люди мои? – испытующе глянул Ганька.

– И людей твоих не трону. Это ведь и мои люди, мое имущество, а какой хозяин станет добро свое портить? Если Семен приведет солдат, я скажу, что никакого бунта не было, что управляющий просто спятил! Мужики шли ко мне переговорить мирно о новом оброке, а Семка со страху невесть что возомнил и всю дворню перепугал. Ефимьевна подтвердит все мои слова, дворню я застращаю твоим возвращением, твоей местью. Никто и слова не скажет, а ты мужиков предупредишь, чтобы тоже помалкивали. Все шито-крыто устроится!

– И не будет ни казней, ни порок? – недоверчиво проговорил Ганька.

– Ничего не будет! – воскликнул Петр. – Даю тебе слово законного хозяина Перепечина. Но если ты убьешь меня, всех твоих сподвижников вздернут, семьи их вышлют, как семьи пугачевцев в Сибирь высылали, а тебя, коли успеешь сбежать, будут травить, как бешеного пса, и затравят-таки!

Голос его был страшен, и на что уж Ганька Искра был храбрец, а и то по спине мороз прошел. Перепечин правду говорил, Ганька это понимал, понимал он также, что судьба дает ему случай все уладить…

– И пойдешь ты на сделку со мной за ту тайну, которую тебе нужно выведать у славинского барина? – еще раз спросил он.

– Да, – снова подтвердил Петр.

– Ну что ж, – кивнул Ганька и посторонился, давая ему возможность вылезти из подвала, – тогда по рукам!

* * *