Одна маленькая глупость

Впрочем, к концу ужина Верка оттаяла, и они с племяшкой снова принялись болтать, как две давно не видевшиеся подружки. Я слушал их щебет вполуха, расслабленно прихлёбывал чай и то и дело поглядывал на лежавший возле чашки смарт. По моим расчётам, Дима уже должен был добраться до общежития, и если в течение четверти часа он не напишет, то… Тут экран смартфона наконец-то осветился с тихим «дзын-нь!», и я быстрым движением открыл сообщение.

«В общаге, всё норм. Я тебя люблю».

— Кто там тебе спамит на ночь глядя? — полюбопытствовала Верка.

— Спамеры, — я поспешно нажал на кнопку возврата. — Девушки, вы сегодня полуночничать собираетесь или всё-таки вспомните, что одна из вас с дороги, а второй завтра на пары к восьми?

— Вспомним, вспомним, — сеструха поднялась из-за стола. — Лерчик, сейчас ты в ванную пойдёшь или меня пустишь?

— Тебя пущу, — вздохнула племяшка. — Мне ещё посуду мыть.

— Бедный ребёнок, — Верка была в курсе нашего договора о моём участии в Бале первокурсников. — Клим, может, пропустим этот раз?

— Вер, кто из нас по первому высшему педагог?

— Ох, ладно тебе! — сеструха ласково погладила Лерку по голове. — Один раз роли не сыграет.

— Иди купайся лучше, — я тоже встал и легонько подтолкнул её к выходу из кухни. — Не перенапряжётся твой ребёнок, тем более что я ему помогу.

— Правда? — обрадовалась племяшка, подскочив с места. — Чур, я подаю посуду и вытираю!

— Нет уж, это я подаю посуду, — осадил я её. — Уговор есть уговор.

Лерка театрально ссутулила спину и открыла воду в раковине. Сеструха, послав ей ободряющую улыбку, ушла купаться, а я начал убирать со стола, категорически запретив себе думать о чём-то другом, кроме грязных тарелок и рассыпанных хлебных крошек.

* * *

Этим вечером соскучившаяся Верка укладывала племяшку спать, будто маленькую. Они долго о чём-то шушукались и пересмеивались, но вот, наконец, шепотки затихли, и сеструха вернулась на кухню, где я тупо пялился в экран ноутбука, изображая из себя трудоголика.

— Ну, а у тебя как дела? — спросила она, усаживаясь напротив.

— Как обычно, — я закрыл крышку ноута и отставил его в сторону.

— Не встретил ещё свою единственную?

— Нет.

— Жаль, — Верка вынула из подставки стопку салфеток и принялась сворачивать их красивыми треугольниками. — Любовь — это лучшее, что может случиться с человеком.

— Вер… — нерешительно начал я, однако она махнула рукой, прерывая: — Знаю, знаю. Одни и те же грабли, да? Но я всё решила — буду плыть по течению. Не съезжаться, не примерять фату и составлять свадебное меню, не воображать нас через двадцать лет. Я просто хочу немного счастья для себя.

Я потянулся через стол и накрыл ладонью её тонкие пальцы.

— Вер, если он тебя обидит, я всё брошу, приеду и начищу ему морду. Можешь так и передать.

Сестра бледно улыбнулась: — Спасибо. Ты настоящий брат.

— Обращайся, — я вновь откинулся на спинку стула. На кухне воцарилась тишина, нарушаемая только шорохом бумаги да периодическим бульканьем холодильника.

— Клим, и всё-таки, — Верка сложила последнюю салфетку и вернула в подставку красивый салфеточный веер. — Этот Дима — с его стороны точно нет никаких чувств? Лера, конечно, к нему равнодушна, однако когда её бедное сердечко заживёт…

— Вер, хватит, — Я в принципе не любил обсуждать такие вещи, а сейчас тем более не хотел затевать подобный разговор. — Нет там чувств и не будет.

— Почему ты так уверен?

— Потому, — я отвернулся. Имею ли я право говорить?

Сестра внимательно на меня посмотрела и проницательно заметила: — Ты что-то скрываешь.

— Может, и скрываю, — я зачем-то взял в руки смартфон. — Но это касается не только меня.

— Расскажи, — тихо и серьёзно попросила Вера. — Даю слово, что буду молчать.

Я задумался — сестра, при всей своей любви к болтовне, умела хранить секреты.

— Там не будет чувств, потому что они уже есть. У Димы. Ко мне.

Вера нахмурила лоб, словно решая в уме какую-то задачку, и после паузы спросила: — А у тебя?

— Что? В каком смысле «у меня»? — опешил я.

— В прямом, — спокойно ответила сестра. — У тебя никогда не было девушек, это раз.

— Неправда, были!

— Случайные не в счёт, а курортный роман — это не отношения, а растянутый на неделю перепих. К тому же, я могу поспорить, что ты даже не помнишь её имя.

— Ещё как помню! — возмутился я. — Света её звали.

Вера посмотрела на меня с материнской укоризной: — На самом деле Марина, «морская». Мы ещё шутили об этом, забыл?

Упс, прокол. И почему я был уверен, что она Света? Потому что блондинка? Вроде бы. Хм.

— Так вот, — между тем продолжила сестра. — У тебя никогда не было девушки, это раз. И ты совершенно нормально общаешься с парнем, про которого знаешь, что он в тебя влюблён. Это два.

— Погоди, а что я должен делать? Шарахаться от него, как от прокажённого? Лезть в драку? Он же не виноват, что так вышло, да ещё и с первого взгляда — тут вообще никто не застрахован, вспомни Стаса…

— Вот об этом я и говорю. Ты не просто нормально с ним общаешься, ты его защищаешь. Это три.