Одна маленькая ложь: притворяясь собой

В таком наряде на меня сложно не обратить внимание. Интересно, Кит оценит?..

Зажмуриваю глаза и закрываю лицо руками. Не о том думаю! Не о том!!! Быстро снимаю платье и протягиваю руку из-за шторки. Стилист забирает это нежно персиковое безобразие и идёт на кассу, а я одеваюсь в свою одежду.

Меня не должна волновать его реакция. Вообще. Мы с ним уже не раз всё друг про друга поняли. От этого… от этого не стоит ждать ничего хорошего.

Тихая мысль, которую я весь день гнала из головы, начинает долбить в мозг с новой силой: а вдруг Кит сможет стать моим защитником?..

Глупо, Мира! Очень глупо! Даже если я смогу убедить его помочь мне, что он сможет? Пригрозить Вячеславу Игоревичу? Спрятать моих родителей? Он же уедет в свою Америку и забудет обо мне, как о страшном сне!

Я не должна даже думать о нём, как о мужчине. Нам с ним не по пути. Я выполню задание, и мы больше никогда с ним не увидимся. Да и с чего бы ему верить мне? Он же считает меня патологической лгуньей! Я же с самого начала только и делала, что взрывала ему мозг своим неадекватным поведением! То кокетничала, то включала бизнес-леди, то чушь про «руку и сердце» несла, то флиртовала, то пугалась его до смерти, то кричала, что я – не Геля, то пыталась его соблазнить… дважды – и оба раза неудачно… то отталкивала его, то ревела при нём… ну, пусть не при нём, но, уверена, Джесси рассказала ему о минуте моей слабости…

Нет, на Кита нет надежды. Он явно не станет моим защитником. Просто не согласится.

Так думала я, стоя в раздевалке модного бутика в третьем часу пополудни…

И как сильно удивила меня вселенная в третьем часу ночи, когда я стояла у дамской комнаты в закрытом клубе "Night hunters"!

Семью часами ранее…

– Может быть, вы хоть что-нибудь скажете сотрудникам? – взгляд Зои Эдуардовны мне очень не нравится, но я решаю не вступать в открытую конфронтацию.

– Ничего не скажу, Зоя Эдуардовна, – спокойно отвечаю.

– Завтра последний день, когда что-то можно исправить в верстке, – напоминает эта пиранья.

– Вы тут – редактор. Вам и исправлять, или я чего-то не понимаю? Разве Ангелина Вячеславовна хоть раз участвовала в этом процессе? А на этой неделе я замещаю именно её, – отбриваю ровным голосом.

– Но… – Зоя Эдуардовна сверкает глазами, словно желая что-то сказать, но останавливая себя, – Вы же так боролись со мной всё это время. Так отстаивали своё видение журнала. Что изменилось?

– Я одного понять не могу: вы что, скучаете по тем временам?.. Я развязала вам руки и отпустила с Богом. Делайте, как считаете нужным. Увеличивайте целевую аудиторию журнала, работайте над увеличением тиража. В чём проблема? В том, что я с вами больше не спорю? – искренне удивляюсь я.

– В споре рождается истина, – изрекает редактор, затем поправляет свои очки в дорогой оправе и выходит из моего кабинета, не проронив больше ни слова.

Но почему-то я почувствовала, что у меня будут неприятности. Уж больно не понравился мне взгляд Зои Эдуардовны, брошенный на меня на прощание.

Не могу понять эту женщину. Чего она добивается?!

Скидываю мелкие вещи в сумку, выключаю компьютер, предусмотрительно оставив на рабочем столе текстовой документ с вопросом: «Где найти протектор?» (к этой записи вообще никто не прикопается, даже если сам Вячеслав Игоревич увидит! Ну, ищу я спрей для обуви! Кому какая разница?), и выхожу из кабинета с кучей пакетов с логотипами самых разных бутиков. Да, стилист сегодня не пожалел своего времени и набрал мне столько шмотья, что на полгода вперёд хватит. Но самое главное, среди всех этих пакетов был один – с безумно модными и безумно дорогими бежевыми ботильонами с ремешками под моё персиковое платье. В них я влюбилась с первого взгляда: блондинчику даже пришлось заставить меня снять их с себя и надеть мою собственную обувь…

До дома меня вновь довёз водитель Кита, вот только в квартире никого не оказалось, и этот рослый опасного вида дяденька уселся прямо в прихожей – охранять меня, значит. Чтоб не сбежала, видимо.

Ну, да – Джесси должна быть на свидании, а её брат скорее всего умотал куда-то по делам…

Иду на кухню готовить ужин.

Через час всё было готово, но я всё ещё оставалась в квартире одна, не считая моего водителя-охранника. Пока трапезничала в гордом одиночестве, начала испытывать муки совести, и в итоге принесла мужчине еду на подносе. Тот принял с благодарностью и даже был слегка растерян…

Следующий час прошёл незаметно: я нежилась в джакузи (а общая ванная комната имела эту замечательную представительницу сантехники в наличии).

Следующий – был посвящен сушке и укладке волос, нанесению макияжа и подбору нижнего белья: а под моё персиковое платье подходил далеко не каждый комплект несмотря на то, что оно имело легкую драпировку по всей длине – то бишь, до середины бедра…

А затем в квартиру вернулся Кит с Джесси. Последняя, к слову, разделась так быстро, что я даже не успела к ней выйти, – и мгновенно скрылась в своей комнате, громко хлопнув дверью. Так что, когда я появилась в коридоре, я застала Кита с охранником, перебрасывающимися негромкими фразами: