Одна маленькая ложь: притворяясь собой

Не знаю, буду ли давать себе какой-то обет, когда вылезу из этой истории, но свечку за здоровье одного не в меру великодушного талантливого музыканта точно поставлю…

Через пятнадцать минут, ровно по расписанию, в паб заходит Кит. Я прощаюсь с Александром дружеским рукопожатием и иду навстречу брюнету, после чего мы вместе выходим на улицу.

Удивительно, но моё настроение не портится – я иду и улыбаюсь: ощущение скорой свободы от всего этого бремени лжи и притворства уже полностью затопило меня. Осталось лишь выдумать предлог для того, чтобы разбить телефон Гели вдребезги. С моим собственным сотовым проблем не возникнет – вчера я разговаривала с Воронцовым по айфону подруги, так что Кит скорее всего даже не знает о наличии второго устройства. Но на всякий случай случайно утоплю его на работе, когда пойду мыть руки…

– Ты улыбаешься, – замечает Кит, когда мы входим в здание.

– Тебе не понять этого чувства, – качаю головой, не вдаваясь в подробности.

Пусть думает, что моё сердце полно радости от встречи с кумиром…

Кит ничего не отвечает, но я вижу, как он незаметно присматривается ко мне, словно ищет что-то на моём лице. Следы готовящегося побега?..

Фыркаю себе под нос и первая захожу в лифт. Кит заходит вслед за мной.

– Я думала, у тебя своих дел полно, – замечаю, стягивая пальто.

Обычно он не тратил своё время на конвоирование меня до места работы.

Но Кит вновь ничего не отвечает, чем немало меня удивляет. Он что, что-то заподозрил?.. Выхожу на своём этаже, иду прямиком к кабинету.

Кит следует по пятам. Да что же это такое?! Мне ведь ещё от телефона избавляться! Неужели нельзя найти занятие поинтереснее, чем моё преследование?!

Никак не комментирую тот факт, что в кабинет мы заходим вдвоём. Вешаю своё пальто, «пробуждаю» компьютер и сажусь в кресло, делая вид, что меня не смущает его присутствие.

– Тебе такие мужчины нравятся? – наконец, спрашивает брюнет – спустя пару минут бесцельного брожения по кабинету.

Поднимаю брови, отрываясь от макета обложки номера на экране.

– «Такие»? – переспрашиваю, – Это какие?..

– Я не знаю, это ты мне скажи, – протягивает Кит, складывая руки на груди, – Чем он отличается от меня? В твоей жизни он точно так же – пролетом, но ему ты улыбаешься открыто, а со мной вечно притворяешься непонятно кем.

– Кит, мы же, кажется, уже всё выяснили, – отвожу от него взгляд, возвращаясь к экрану, – ты считаешь меня профессиональной лгуньей, так к чему задавать вопросы? Уверена, у тебя у самого найдутся все ответы – и без моего участия. Ты же меня так хорошо знаешь, – заканчиваю совершенно спокойно и даже безразлично, просматривая второй вариант обложки.

– А если бы меня здесь не было, ты бы с ним переспала?

Опускаю руки на стол и перевожу взгляд обалдевших глаз на брюнета.

– Скажи уже вслух, что тебя так бесит? – предлагаю ему голосом, лишенным эмоций.

– Вчера ты сказала своему отцу, что я не буду иметь к тебе претензий, – Кит награждает меня тяжелым взглядом, а я поминаю добрым словом его сестрёнку, – ты соврала ему, что спишь со мной.

– И что? – спрашиваю прямо, – Ты сам решил, что прикасаться ко мне – ниже твоего достоинства, и весьма активно развлекаешься с местными красотками, цепляя их во всех клубах и барах, где бы ты ни появлялся.

– Ты же устроила целый спектакль тогда, в машине, – цедит брюнет, взгляд которого становится очень нехорошим.

– Ты был в курсе, что я отошла от дел. Попыталась отойти. С чего бы мне ждать, что ты набросишься на меня посреди дня? – пытаясь «выровнять» свою легенду, отбиваю его выпад.

– Но ты не подпускала меня и потом – когда мы оказались в квартире, – замечает он.

– У меня случилась лёгкая истерика. С кем не бывает? – отмахиваюсь я, а затем добиваю новоприобретенными знаниями, – К тому же слухи о твоих срывах дошли и до России. И неважно – играли мы в детстве в одной песочнице или нет, сейчас ты имеешь определённую репутацию, от которой никуда не денешься.

– Ты испугалась за свою жизнь? – язвительно усмехается брюнет.

– Я вообще не хочу сейчас обсуждать это. Как не хочу думать о том, что мне из этого чертового заколдованного круга не вырваться. Как не хочу вспоминать – к чему меня принуждает "родной папаша", – отрезаю, с холодом глядя на него, – соврала ли я, что мы с тобой переспали? Да, соврала. Хочу ли я переспать с рыжим? Нет, не хочу. Ещё вопросы?

Кит некоторое время смотрит на меня, прищурив глаза, затем проходит к двери и произносит ровным голосом:

– Сегодня вечером мне нужно будет съездить в одно место, я вернусь поздно – так что можете меня не ждать. А завтра ночью я приду в твою спальню и отымею тебя, – он переводит на меня совершенно спокойный взгляд.

Застываю, глядя на него широко раскрытыми глазами, не способная выдавить из себя ни звука.

– Так что можешь начинать ненавидеть меня, angel. Но обещание отцу тебе придётся выполнить.

И с этими словами он выходит из кабинета.

Сижу на месте, не отрываясь глядя на закрывшуюся дверь, и чувствую, как паника заполняет каждый уголок моего тела, вытесняя радость от предчувствия свободы.

Дразнить, играть, желать – это одно.