Одна маленькая ложь: притворяясь собой

– Одна? – перебиваю его; смотрю при этом весьма красноречиво, – Кит, мне тоже нужен воздух.

Некоторое время брюнет пристально смотрит на меня, а затем кивает на дверь.

Вылезаю из машины и иду в здание. Не то, чтобы я отвоевала своё право… но и отказа не получила. А с этим уже можно работать.

К слову, в издательстве все очень удивились: я вновь была полна идей, вновь фонтанировала своим мнением и, кажется, весьма радовала Зою Эдуардовну – поистине, странная женщина. Весь свой страх, всё своё волнение я решила задвинуть на задворки сознания, спрятать под пудом нерешенных дел, которые сейчас занимали все мои мысли. Так проще. Не думать. Заняться чем-нибудь другим.

Кажется, мной были довольны. Все.

Так что, когда на часах появились цифры 13.40, я отодвинула от себя очередной макет, поднялась на ноги, прошла к своему пальто, оделась, подхватила сумку со стола и вышла из кабинета.

– Куда вы, Мира? – Зоя Эдуардовна выросла передо мной так неожиданно, что я едва не вздрогнула.

Едва.

Я держу себя в руках.

Всё будет хорошо.

– Зоя Эдуардовна! Ну, что вы, в самом деле?.. Мы все уже поели! А наш босс, как пришла, так с самого утра ни крошки в рот не положила! Отпустите вы её! – вступилась за меня сотрудница Маша, которой я была так благодарна, что даже словами не передать. Ведь действительно – все наши уже успели подкрепиться, а я откладывала, намеренно заваливая себя «неотложными» делами.

– Спасибо, что напомнила, – улыбаюсь девушке, а затем перевожу взгляд на редактора, – обед я себе закажу, а сейчас мне нужно дойти до магазина телефонов. Мой пришёл в негодность.

И почему я перед ней оправдываюсь?.. Понятия не имею. Но вообще, если предположить, что Зоя Эдуардовна – человек Воронцова, то её беспокойство вполне понятно.

– Да… ваш телефон, – словно что-то припоминая, протягивает Зоя Эдуардовна, а я с ужасом вспоминаю подробности нашей встречи в туалете…

Она видела, как я топила свой мобильник!

И ведь не объяснишь ей, что тот был моим, а этот – Гелин…

Чёрт!

– Я скоро вернусь, – улыбаюсь ей и иду к лифту.

Пусть только попробует остановить! Для этого нужен повод! Не будет же она при всех запугивать меня Воронцовым?..

К моему удивлению, в лифт со мной заскочила вовсе не редактор с угрожающим выражением на лице, а сотрудница Маша – с сочувствующим.

– Вы не обижайтесь на неё… – ещё больше удивляя меня, произносит Маша, – Просто, как только у вас началась эта любовная хандра, все заботы легли на плечи Зои Эдуардовны. Она едва справлялась без вас! Это вообще удивительно – мы-то все думали, что вы просто подружка Ангелины Вячеславовны, а оказалось, что вы так много для журнала делали, а мы и не замечали!

– Невероятная откровенность, – произношу ошарашенно.

– Простите, пожалуйста, просто… нам всем вас очень не хватало! И вашего соперничества с Зоей Эдуардовной… ведь в этом споре и рождались лучшие номера!

Смотрю на девушку с лёгким недоумением. Неужели всё так и было в глазах простых сотрудников?..

Так, стоп!

– А о какой любовной хандре речь? – изумленно переспрашиваю.

– Ну, вы… и тот красивый американец… который приходит за вами каждый день. Нет, это всё понятно – чувства, там, страсти, эмоции… Но вы, пожалуйста, не забрасывайте журнал! Нам правда без вас очень трудно!

И смотрит она на меня своими оленьими глазами… а мне и сказать нечего.

– Прости, что так получилось, Маша, – только и произношу, а затем выхожу из лифта.

Девушка уезжает наверх, а я, стараясь не прибавлять скорость, иду широкими шагами навстречу своей свободе. Журнал… я любила свою работу. Правда. Я любила спорить с Зоей Эдуардовной. Я любила доказывать Воронцову свою правоту, когда решались какие-то организационные вопросы… А теперь с работой в издательстве придётся распрощаться. Саша прямо сказал – нужно выбирать какую-то далекую от прежнего места работы, деятельность.

Кем я стану?..

Где буду жить?..

И на что?..

…

Каким бы гадким ни был Воронцов, но он даст мне крышу над головой… это точно. Он будет заботиться обо мне – как умеет: чтобы я хорошо выглядела, была накормлена, одета и обута. Он обеспечит меня всем, а взамен всего лишь потребует выполнять его поручения… Может, даже в свой шикарный особняк переселит…

Встряхиваю головой.

Страшно идти в новую жизнь? Да, страшно! Но ещё страшнее думать о том, во что я превращусь, если останусь здесь, на попечении Вячеслава Игоревича.

Нет, я всё правильно делаю.

А журнал…

И без меня будет существовать – ничего с ним не станет. Ну, может, закроют его, если перестанет доход приносить. Но это уже не мои проблемы…

Это будут не мои проблемы.

Перехожу дорогу по пешеходному переходу, лишь здесь позволяя себе увеличить шаг. Ничего – это нормально. Тут никто не придерётся.

Иду дальше.

А по поводу слов Маши… Ха… такая уж прям любовь, ну, да! Это ж надо было спутать мой страх смерти с чувствами к брюнету!

…

Невольно вспоминается утренняя посиделка на кухне… Не знаю почему, но я улыбаюсь. Было весело… иногда с этой парочкой было весело. Джесси смешная. Дурында ещё, но, думаю, через пару лет уже будет сердца разбивать… А Кит…

Невольно ещё больше увеличиваю шаг…