Одна маленькая ошибка

— Как доедешь, набери, — проявил заботу Влад и слегка ущипнул девушку за бедро. Та игриво взвизгнула и захихикала. Смеялась она отвратно — как прокуренный гастарбайтер, поэтому в её обществе Влад воздерживался шутить, да и вообще предпочитал помалкивать, тратя время на более приятные вещи.

Закрыв за девушкой дверь, вальяжно прошёл в кухню и достал из холодильника запотевшую банку пива. Щёлкнув колечком, жадно присосался, поглощая суррогат из "хмеля" и "солода". Кадык ходил в такт глоткам, по подборку текли янтарные капли. Осушив тару до дна, смял банку и швырнул в переполненное мусорное ведро, которое уже второй день характерно пованивало.

— Лыбу довольную сотри, смотреть блевотно, — буркнул Бабон, швырнув в друга горсть фисташек. Влад ловко увернулся и довольно заржал. — И вообще, это что за фигня — хата моя, а тёлочек в ней шпилишь ты.

— Может, потому что я мачо, а ты унылый кусок сала? — в этот раз увернуться не удалось: пустой пластиковый стакан угодил по макушке. Влад по-доброму отвесил обидчику затрещину и сиганул рядом на диван. Взял с захламленного журнального столика ещё одну банку.

На огромной плазме сменялись кадры юмористического шоу, где тощий резидент высмеивал собравшихся в зале гостей.

— На Гарика нашего похож, — кивнул на экран Влад и с лёгким шипением откупорил банку. — Кстати, где он?

— В магазин пошёл.

— За пивом?

— Нет, блин, за манной крупой.

Влад гыкнул и нашарил в кармане сигареты. Такого рода диалоги у них происходили каждый день, вот уже на протяжении пяти лет. Подколы, стёб — кажется, иначе они никогда и не общались.

Влад познакомился с Антоном, а в народе просто Бабоном, на первом курсе, и хоть сам был коренным москвичом, и даже имел на двоих с матерью двухкомнатную хрущёвку в Южном Бутово, перебрался на постоянку к Бабону. Тот жил один в оставшейся от покойной бабки трёхкомнатной квартире.

Ежедневные пьянки, гулянки, череда друзей и доступных девиц — Владу, да и Антону, нравилась такая жизнь, учились они оба через пень-колоду, кое-как переходили с курса на курс не без помощи Гарика — их третьего соседа. Тот хоть и пил наравне со всеми, но умудрялся при этом неплохо учиться, прилежно переписывая лекции и шпаря только так курсовые.

В этом году троица окончила институт, но разъезжаться никто не планировал.

Влада всё устраивало — мать, хоть и с выносом мозга, но исправно перечисляла деньги — жить было на что, а общество Бабона и Гарика его нисколько не парило. Да, надо было начинать думать, куда устраиваться на работу — лафа с учёбой закончилась, но Влад решил, что помозгует об этом как-нибудь потом, ну не летом же, в конце концов, этим заниматься? Пляж, девочки, тусовки…

В дверь настойчиво позвонили, и парни переглянулись. Никто из них даже не подумал подняться, продолжая глазеть в пыльный экран.

Звонок повторился. Ещё раз, потом ещё. Бабон закинул в рот арахис и флегматично кивнул через плечо, намекая другу, кто сегодня мальчик на побегушках.

— Твою мать, Гарик! Ключи, что ли, забыл, — перепрыгнув через спинку дивана, Влад вышел в тамбур и повернул хлипкий замок.

В подъезде было темно, и он не сразу рассмотрел, кто посмел потревожить их отдых. Девчонка. В джинсовом сарафане, с какой-то сумкой в руках. На круглом, как полная луна, бледном лице ни грамма косметики, непонятного цвета волосы завязаны в тугой хвост.

Влад открыл дверь шире, освещая лестничную клетку тусклым прямоугольником света. Увидев, кто это, ошарашенно округлил глаза.

— Ну привет, узнал?

Лиза.

Влад обернулся, затем выглянул наружу и только после того, как убедился, что никто не греет уши, едва слышно прошипел:

— Ну чего ещё? Мне кажется, мы всё сказали друг другу ещё зимой!

— Да? Думаешь, сунул вшивую тысячу и откупился?

Влад окинул быстрым взглядом её фигуру — вместо талии внушительная жировая прослойка, но живота нет. Может, и не было его вовсе? Вон она какая пышка… И как он мог повестись на такую колхозницу? Это сколько нужно было выпить?

— Послушай — я уже, по-моему, говорил, что доить тебе меня не получится. Ищи другого лоха.

— Да нафик ты мне сдался, доить тебя, — ядовито выплюнула Лиза. — Ты мне всю жизнь испоганил, мажор хренов.

— Ну и иди тогда, откуда пришла, раз испоганил, — Влад потянул на себя дверную ручку, но Лиза проворно вставила в проём ногу, обутую в растоптанную балетку.

— Мы не договорили, — рявкнула она и с силой дёрнула дверь. — Короче, на — это твой сын, — всучила ему в руку сумку и стремглав побежала по ступенькам вниз.

Влад с ужасом опустил взгляд. Это не сумка — это переноска для детей. Внутри, накрытый пелёнкой в мелкие цветочки, сладко спал темноволосый младенец. Соска в виде ромашки лежала рядом, возле крошечных ног — яркие китайские погремушки.

— Э, стой! Стой! Стой, кому говорю! Остановись! — прокричал в след, ошарашенно выглядывая в дверной проём.

Хотел рвануть за ней, но как — ребёнок же в руках!

— Чего тебе? — её голос, искаженный эхом бетона, доносился откуда-то на пару этажей ниже.

— Ты спятила совсем? Вернись сейчас же и забери его!

— Ага, щас! Разбежалась! — снова торопливый топот.