Одна на двоих жизнь (СИ)

Бронированный фургон разорвало в клочья. Бэт погибла. Рэндел выглядит – краше в гроб кладут, вся физиономия сплошной синяк, усы слиплись от крови. Он то и дело шмыгает носом, пытаясь остановить текущую кровь, а когда это не помогает, прикладывает к носу рукав.

Все ребята уже на площади, все живы. Даже странно, учитывая, что находились совсем рядом с взрывами. Сандерс и Кортни были во дворце правительства, когда там рвануло.

- Тара погибла, - шепчет Скотти и едва не плачет. И в ответ на мой непонимающий взгляд, - жена капитана, Тара. Она была там, во дворце…

Кортни сверлит асфальт бездумным взглядом, то ли в шоке, то ли сильно оглушенный. Сандерс сжимает его плечи, оглаживает и снова сжимает. Что-то нашептывает на ухо и держит, не отпускает от себя ни на шаг.

Вот тебе и «ненавидит».

Рагварн уже на площади. Окидывает взглядом дымящиеся развалины, трупы и куски металла. Скорбно опускает голову, но на миг мне кажется, что в его взгляде мелькнуло злорадство. Штормзвейг за что боролся, на то и напоролся.

Он пожимает руку каждому из бойцов и говорит по-отечески ласково:

- Не вините себя, вы сделали все, что могли. Эти… доигрались, блядь, в либерализм. Райт?

- Тут.

- Поезжайте на базу, больше вам тут делать нечего. Пусть медики займутся ранеными.

- Так точно.

Кортни, шатаясь, выходит из строя. Сандерс протягивает руку, чтобы придержать его за плечо.

- Разрешите обратиться, сэр.

Рагварн поворачивается к «мстителю».

- Разрешаю, капитан.

- Прошу отменить решение, сэр. Я и мои люди должны участвовать в оримской операции. Мы можем принести пользу.

Вот и хорошая новость. Я обещал Сандерсу убрать Кортни с базы, я старался. А то, что не вышло, не моя вина.

- Во дворце правительства погибла моя жена, Тара Маршалл.

- Соболезную, капитан. Если Дан согласится взять вас, тогда с богом.

Рагварн тоже понимает, что без этих парней нам придется туго. Скотти и Стикер сегодня проявили себя хорошо, да и остальные очень неплохи.

В микроавтобусе, на котором прибыл командор, хватает места для отряда. Солдаты забираются, молчаливые, уставшие, словно не пробыли на площади какой-то час, а двое суток без отдыха просидели в окопе на передовой. Рэндел, придерживая рукой раздувшуюся щеку, залезает в автобус последним.

- Дан, - зовет Веньяр.

Но я не могу сейчас ехать на базу. Мне тошно.

Это моя вина. Несмотря на все препоны, на сопротивление междумирских властей, я должен был предотвратить теракт. Только я это мог. Только я знал, на что способны суморфы. Только я мог убедить Лину – ведь она моя бывшая девушка. Но я не учел, не постарался, не дожал, не проявил обаяние и убедительность. И погибли люди. Никакие отговорки не оправдывают гибель людей.

- Сэр.

Рагварн смотрит с сочувствием.

- Сэр, можно мне… можно мне три часа личного времени?

Командор колеблется. Дает отмашку автобусу с бойцами, некоторым из них нужна срочная медицинская помощь.

- Хорошо, - кивает он, - три часа и ни минутой больше.

- Спасибо, сэр.

От разрушенной площади до уютного семиэтажного дома, где Вики снимает квартиру, всего три квартала. Вокруг дома небольшой парк, который уже начал золотиться. В Штормзвейге почти так же красиво, как в прежней Ориме. И так же тихо. Здесь, в березовом сквере, почти не чувствуется запаха дыма с площади, не слышно криков, звуки сирен доносятся далекими отголосками.

Есть ли какой-то шанс, что Ви еще не знает о случившемся? Вряд ли, она должна была слышать взрывы, и у нее есть телевизор и ноутбук.

- Дан! – Вики открывает почти в ту же секунду, когда я нажимаю на кнопку звонка. – Слава богу, ты жив!

- Да, я жив… - вхожу и приваливаюсь плечом к стене.

Вики закрывает дверь и на миг прижимается ко мне. Тут же отступает и заглядывает в лицо.

- Ты не ранен?

- Нет.

- У тебя кровь, вот тут, - аккуратные пальцы касаются моего лба, - и ты весь грязный. Иди-ка сюда.

На меня накатывает отупение, какая-то отсроченная шоковая реакция, как тогда, когда я нашел тебя в пустыне возле капища. Тогда я целый час просидел на жаре, обнимая твой труп, ничего не чувствуя и не видя ничего вокруг себя. Ко мне боялись подойти, заговорить…

- Дан, - Вики берет меня за руку и, как маленького, ведет в чистенькую жемчужно-розовую ванную.

Почему-то меня заклинивает на цвете окружающих вещей. Желтые деревья, розовая кафельная плитка, бледно-сиреневый аметист в сережке Вики. Так легче не вспоминать черный дым и яростно-оранжевое пламя.

- Присядь, - просит Вики, усаживая меня на край ванны и включая воду. Лица касается мягкая губка, смоченная теплой водой. Вики смывает грязь, бережно касаясь саднящей царапины. Губка скользит по лицу, Ви хмурится и подходит ближе, чтобы лучше все разглядеть.

- Закрой глаза.

Я послушно закрываю, и она проводит губкой по опаленным векам, стирая пыль и боль, и память о десятках трупов. О людях, которых я не сумел спасти.

- Ну вот, - Вики выключает воду, берет пушистое полотенце и осторожно прижимает к моему лицу.

А когда отнимает, я вижу, какие у нее насыщенно-синие глаза, яркие-яркие и тревожные.

- Тебе тяжело?

- Да, - признаю я, - я не такой сильный, как Корд.