Одна на Троих

– Там изначально пресекается что–либо подобное. Такого бы просто не случилось.

– А как же "чувствам не прикажешь"? – поддеваю я её.

– Вне работы.

– Логично, – с лёгкостью соглашаюсь. – Но вы правильно заметили, Алик никогда не позволил бы себе ничего подобного.

– Тогда как?

– Есть предположения?

– Воздействующие на сознание препараты?

– Однако, Мария, не думал, что вы начнёте именно с этого, но да.

– Но, если это выяснилось, можно было принести извинения, объяснить ситуацию, к тому же это все–таки частный случай и всего лишь встреча, которая закончилась и все разъехались. Или я опять чего–то не учла? – притормаживает она.

Молчу, давая ей время подумать.

– Участник отсюда?

Улыбаюсь, слегка кивая.

– То есть из нашей же фирмы?

Чёрт, а мне нравится, как звучит это "из нашей"!

Опять подтверждаю кивком.

– Чья–то жена? Но опять же тогда она должна иметь отношение к руководству, – заводит глаза вверх, продолжая рассуждать. – Он что признался мужчине? – полный разворот ко мне и открытый от удивления рот. – Не вам. Вы бы простили, – почему–то решает она, вызывая у меня ответный спазм в горле. – Алексей Сергеевич и подавно. Соболеву?! ! Да быть этого не может! И он его не прибил?! !

– Нет, даже пальцем не тронул.

– Странно, – язвительно размышляет Алова, – а с невестой, так ничего, не постеснялся.

– Маша, послушай меня внимательно, у тебя отлично развита логика, но воздерживайся, пожалуйста, от моментальной оценки ситуаций, о которых имеешь лишь смутное представление.

– Вы про невесту? – занимает она оборонительную позицию, на моих глазах превращаясь из цветочка в кактус. – Это видели все.

– Видеть, ещё не значит быть абсолютно уверенным.

– То есть вся та история ложь?

– А это ты спросишь у непосредственного участника тех событий, – киваю я в лобовое стекло на Никиту, уже поджидающего нас на стоянке рядом с работой.

Вижу, как она сжимается, словно пытаясь стать невидимой.

– Маша, он ничего тебе не сделает, как не сделал ни Алику, ни невесте, хотя последней стоило бы.

– Хорошо, – судорожно вздыхает она. – Но можно не сегодня. Мне нужно ещё немного осмотреться.

– Да. Ключ с собой? К себе в кабинет, через полчаса совещание у меня.

– Спасибо, Илья Константинович, – резво выпрыгивает она из машины и, не теряя ни секунды, удаляется по направлению к зданию.

– Никит, – обращаюсь я к пытающемуся обогнуть меня Соболеву. – Уже хватит.

Останавливается. Мерит меня взглядом. Засовывает руки в карманы своих джинсов и сообщает:

– Я передумал. Она будет работать только со мной.

Глава 19

Мария

Главное, не оборачиваться! И внимательнее смотреть под ноги! Чертыхаюсь я, чуть не растянувшись перед проходной.

– Мария Васильевна, доброе утро! – улыбается мне охранник, которого я вижу первый раз, и вручает мне полностью оформленный пропуск.

– Спасибо, – благодарю я, разглядывая пластиковую карточку с выгравированным на ней моим именем.

Когда они успели? Эта наглая, безапелляционная уверенность!

С другой стороны, чего тянуть? Это бизнес. . . и пора уже трезво взглянуть правде в глаза, – захожу я в лифт, нажимая кнопку третьего этажа.

Но передо мной оказывается совсем не правда, а господин Соболев, тормознувший дверь своим ботинком. Он дожидается, пока дверь откроется вновь, и делает шаг внутрь, располагаясь прямо напротив меня.

Задерживаю дыхание, опустив глаза вниз. От того чтобы не задохнуться меня спасает лишь то, что вслед за Соболевым в лифт заходит Илья Константинович.

Сейчас я должна сделать это сейчас!

– Доброе утро, Никита Владимирович, – с невероятным усилием отдираю глаза от пола, устремляя свой взгляд на него.

– Рад за вас, Мария Васильевна, – смотрит он на меня из–под бровей, в то время как его улыбка приобретает вид, не сулящий мне ничего хорошего. – А вот у меня, как–то не очень. . . Надеюсь, хотя бы день меня не разочарует.

Нельзя отводить глаза! – мысленно напоминаю я себе, но до чего же сложно удерживать их на этой клубящейся, серо–голубой глубине.

Отмечаю, что Соболев сегодня тщательно выбрит и это, странным образом, придает его лицу более хищный, опасный вид.

Да ещё деловой костюм и все дважды подумают, связываться ли с ним вообще.

– Отличного дня! – желаю я ему, наплевав на все правила этикета и вылетая из лифта первой.

Быстро дохожу до двери своего кабинета. Удача со мной – открываю замок с первого раза. Сигнализация. Оборачиваюсь назад. Коридор абсолютно пуст.

Замечательно!

Захожу в кабинет, опять запираясь в нем.

Для совещания у Воронова у меня достаточно знаний, а вот ещё раз проверить Соболева, пожалуй, стоит.

Как там сказал Илья Константинович, не делать выводов, не располагая достоверной информацией?

Включаю компьютер, вводя запрос.

Ссылок немного и даже из них половина битые, но четвертая поддается и у меня перед глазами открывается видео тонкой, высокой брюнетки с красивыми, но заплаканными глазами, на щеке светится бордово–фиолетовый кровоподтёк, нижняя губа рассечена, а руки покрыты ссадинами и синяками.

– Это было ужасно, – всхлипывает она, а меня начинает колотить так, что я еле попадаю мышкой на крестик закрытия страницы.