Одна, но пагубная страсть

— Чего?

— Того, — нахмурилась Верка. — Шефа-то убили, и убийцу до сих пор не нашли. Вот она у тетки и отсиживается.

— А по мне, это выглядит довольно странно, — тоже нахмурилась я.

— Ничего не странно, нормально выглядит. Ты бы тоже зубами клацала, случись такое…

— Значит, ты знаешь, где она? А поговорить с ней можно?

Верка задумалась.

— Вот что, я ей сейчас позвоню, и если она не против, тогда пожалуйста. А если.., то не обижайтесь.

— Хорошо, звони.

Верка удалилась на кухню, вернулась минут через десять.

— Сказала, что можете приезжать. Адрес записывайте… Только туда ехать часа два, не меньше.

— Ничего, время у нас есть, — заверила я. — Можно я фотографию возьму? Я потом верну.

— Бери, — махнула рукой Верка. — Я же понимаю, что для дела.

* * *

Только мы оказались в машине, как Матвей спросил:

— Ты действительно собираешься ехать к ней?

— Конечно.

— По-моему, сейчас следует заняться этим типом, любителем пыток.

— Мы даже не знаем, кто он такой. Дождемся, когда позвонит Алина Сергеевна.

— У нас есть фотография, так что узнать, кто он, будет не трудно.

— Да? — усмехнулась я. — Скажи мне вот что: тебе тот Ремизов знаком?

— Нет.

— Но ты о нем что-то знаешь?

— Слышал.

— Что конкретно ты о нем слышал? — не без издевки спросила я.

— Просто слышал, что есть такой человек, но наши пути никогда не пересекались.

— Но узнать-то можешь?

— Что именно? — Хоть Матвей и говорил спокойно, но чувствовалось, что данная тема его не вдохновляет.

— Все, — ответила я. И пояснила:

— Ясно, что Ремизов причастен к убийству.

— К какому?

— К убийству Павлова точно.

— Тебя вроде бы другое убийство занимало, — поморщился Матвей. — Если тебе интересно мое мнение, ты сейчас тратишь время впустую. Надо найти парня, — неопределенно мотнул он головой, имея в виду фотографию, — и с ним поговорить. Лучше, если это сделает следователь. Но я такого даже не предлагаю. А на Ремизова мы лишь напрасно потратим время.

— Следователя ты не предлагаешь, а узнать все о парне берешься. Обратишься в свою контору?

— Конечно.

— И парня найдут в большом городе по фотографии?

— У нас есть возможности… — недовольно начал он, но я перебила:

— Не сомневаюсь. Ты можешь отправляться в контору, а я поеду к Ритке. И фотографию тебе не дам.

— Это еще почему? — возмутился Матвей. Возмущение скорее относилось не к моим словам, а к тону, каким они были сказаны.

— Я уверена, у тебя в нашем деле свой интерес, и пока мне о нем ничего не известно, то верить я тебе погожу.

— Очень мило, — фыркнул Матвей.

— Ага, — кивнула я. — И контора у вас занятная: то ты знать ничего не знаешь, то берешься все выяснить за пять минут. Я уж лучше сама.

— Хочешь, расскажу тебе о своем интересе? — посверлив меня взглядом, спросил Матвей.

— Валяй, — вздохнула я, уверенная, что правды он не скажет.

— Ты — мой интерес. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Ты мне еще в любви признайся, — усмехнулась я.

— Придет время, и признаюсь, — буркнул он.

— Буду ждать, — ответила я, поражаясь чужому коварству. Разумеется, я ни минуты не сомневалась, что он пудрит мне мозги. С чего это такому парню вдруг в меня влюбиться? Да он даже в Наташку не влюбился, хотя она красавица!

— Хорошо, — кивнул Матвей сердито. — Поехали к Ритке. Только потом…

— Что бы ты ни сказал, — перебила я, — я все равно сделаю по-своему.

— Это я уже понял. Что ж, буду привыкать.

И мы поехали к Ритке.

Дорога заняла больше двух часов, наконец мы въехали в город, который городом назвать было трудно. Скорее поселок или село — дома в основном деревенские. Но вскоре показался район новостроек, там-то и жила Рита.

Дверь нам открыла женщина лет сорока, с косой, уложенной наподобие короны. Говорила она, слегка окая, улыбалась сердечно. Хозяйка проводила нас в гостиную, где ждала Рита. Оказалось, что она приболела, температурит, оттого и приняла нас, лежа на диване под пушистым пледом.

— Вы Катя? — спросила она, глядя на меня, затем перевела взгляд на Матвея и покраснела. — Извините, я в таком виде… — И она машинально поглядела в зеркало напротив. У меня сложилось мнение, что ее не столько интересовал разговор, сколько мой спутник, а также то впечатление, которое она производит.

Надо сказать, что Матвей тоже старался вовсю — расточал улыбки, говорил едва ли не шепотом и с большой нежностью, что лишний раз убедило меня, что он личность, доверия не заслуживающая.

— Значит, еще одно убийство… — с тоской произнесла Рита, когда мы коротко объяснили, кто мы и зачем приехали. — Если честно, я о делах Андрея мало что знала. Конечно, кое-что до меня доходило, но ничего конкретного.

— Вы слышали фамилию Ремизов?

— Нет, — покачала Рита головой.

Я протянула ей фотографию.

— А этого человека вы знаете?

— По-моему, его зовут Виктор.., отчество не помню… Да, Виктор, точно. Он приезжал к Андрею недели за две до его гибели.

— Что ему было нужно, Андрей не рассказывал?

— Нет.

— Вспомните, может, все-таки он что-то говорил об этом человеке?