Одна ночь

— Вы же не знаете, где я живу, — попыталась возразить Ноэль.

— Почему это? Прекрасно знаю, миссис Ленард.

Слова эти прозвучали так многозначительно, будто Филипу Нейчелу было известно про нее не только, где она живет, но и многое, многое другое. Положив трубку, Ноэль так и осталась стоять возле телефона в полном недоумении.

Сама-то она знала о своем недавнем собеседнике не в пример меньше. Только то, что и остальные жители их захолустного городка: Филип Нейчел — финансовый магнат, приехавший сюда из Нью-Йорка строить фабрику. Сейчас местные жители разделились на два лагеря — приверженцы строительства и противники. Но и те и другие отдавали дань уважения целеустремленности молодого предпринимателя, его несгибаемой силе воли и деловой хватке. О душевных же качествах Филипа Ноэль знала еще меньше, да и то со слов Сары, которая в свою очередь лишь повторяла за Крисом.

А тот, похоже, взирал на старшего брата, как на сверхчеловека. Да что там сверхчеловека — как на божество, напрочь лишенное человеческих слабостей! Судя по всему, подумала Ноэль, мне придется иметь дело с тираном и деспотом, не привыкшим считаться с чужим мнением.

Кстати, интересно, принято ли предлагать тиранам чай? А варенье? Она усмехнулась. Небось, гость из Нью-Йорка с презрением отвернется от столь простого и неизысканного угощения.

— Домашние же пирожки ему и подавно есть не захочется, — сообщила она Бетси, которая, полив в саду все, что только можно, крутилась возле стола в надежде получить что-нибудь вкусненькое. — А вот вам, мисс, пора баиньки.

Уложив малышку, Ноэль принялась наспех наводить порядок. Собирая раскиданные по всей кухне игрушки, она продолжала думать о своем.

Так что же все-таки за человек, этот Филип Нейчел? Хотя сама Ноэль считала Криса весьма неподходящим кандидатом в женихи Саре, но мысль о том, что и Нейчел того же мнения, ее возмутила. Любопытно, что им движет? Защищает семейные миллионы от посягательств малолетней авантюристки?

Убравшись, молодая женщина подошла к зеркалу. Гибкий стан, длинные стройные ноги, рассыпавшиеся по плечам бронзово-рыжие пряди… Она знала, что когда-то была прехорошенькой, многие даже считали ее настоящей красавицей. Собственно говоря, с тех пор ничего не изменилось, вот только собственная внешность ее уже не интересовала. После смерти мужа и рождения дочери Ноэль перестала смотреть на себя, как на женщину красивую и желанную. Теперь она была лишь матерью Бетси.

Удостоив беглым взглядом свой наряд — старенькие шорты и выцветшую футболку, — Ноэль решила, что незваный гость наверняка не подумает, будто она хочет произвести на него впечатление. Вот и славно!

Раздался короткий, требовательный звонок. В любой другой раз Ноэль продержала бы этого Нейчела подольше за дверью — пусть не думает, будто здесь его ждут не дождутся. Но Бетси спала, а посему молодая женщина поспешила открыть… И схватившись за сердце, беспомощно покачала головой, словно пытаясь отрицать очевидное.

Какое-то время спустя Ноэль осознала, что лежит на полу прихожей. Дверной проем был пуст — наверное, она стала жертвой галлюцинации. Однако через секунду выяснилось, что если все это и галлюцинация, то затяжная.

— И часто вы падаете в обморок? — поинтересовался глубокий звучный голос у нее над головой.

Оказалось, что владелец этого голоса стоит на коленях возле Ноэль. Проклятое наваждение! Будет ли ему конец? Растерянная, ошеломленная Ноэль не нашла ничего лучшего, чем огрызнуться:

— Я у себя дома. Хочу падать в обморок — и падаю.

— В самом деле?

— Вообще-то, — заявила она на редкость непоследовательно, — со мной такое впервые.

Хотя, если задуматься, один раз Ноэль уже чуть не потеряла сознание, но не от потрясения, а от невыносимого наслаждения. Интересно, помнит ли он? Глаза их встретились. Да, помнит!

— Похоже, — простонала Ноэль, все еще не в силах подняться, — мне уже поздно притворяться, будто я вас первый раз в жизни вижу. Она попыталась сопроводить слова иронической улыбкой, но губы отказались повиноваться. Не решаясь взглянуть в лицо вошедшему, она бесцельно блуждала взглядом по его костюму и ботинкам. Стройную мускулистую фигуру «тирана и деспота» облекала отлично сшитая летняя пара, да и ботинки были ручной работы. Ноэль созерцала эти ботинки, словно в жизни не видела ничего интереснее.

— Признаться, впервые женщина падает к моим ногам в буквальном смысле слова, — небрежно заметил мужчина.

Неправда. Ноэль покраснела от стыда, вспомнив, что в прошлую их встречу она, можно сказать, тоже упала к его ногам. До сих пор при воспоминаниях об этом сердце ее начинало биться чаще, а кровь — быстрее бежать по жилам.

— Ладно, я и без вас знаю, что выгляжу сейчас полной идиоткой.

Ноэль с независимым видом одним упругим движением поднялась с пола. Филип — как странно было теперь, через четыре года, узнать его имя — машинально протянул руку, чтобы помочь, но женщина гордо отказалась.

— Вы просто-напросто застали меня врасплох, — заявила она.