Одна осень одного королевства

Девушка довольно усмехнулась и наконец тоже отбросила палку в сторону.

– Да. Я заметил, что ты схватываешь на лету, – Вильгельм оттряхнул рубашку от древесной трухи, – но пусть лучше всё это не пригодится тебе в будущем.

– Хотелось бы верить, – она опустила глаза и тут же настороженно обернулась, услышав за спиной шорох листвы.

– Хотелось бы, – прохрипел, вываливаясь на лесную полянку, Вендэль. – Да только лучше действительно быть готовым ко всему. Однако же, палка не шпага. Но на палках вы фехтовали неплохо.

– И давно ты здесь? – нахмурился Вильгельм, поднимая с замшелого пня на краю опушки шерстяные плащи и набрасывая один из них на плечи Мари.

– Не так давно. Увидел лишь часть вашего занимательного танца с палками. Деревенская ребятня разошлась, вещи собраны, мы готовы ехать.

– Простите, что мы задержались, – девушка смущённо отвела взгляд.

– Идёмте-ка, – не стал продолжать в своём обычном ворчливом тоне старик. – Тебе, Мари, ещё нужно переодеться, а для Вильгельма у меня есть одна полезная вещица…

Влюблённые озадаченно переглянулись и последовали за вагантом. Любопытство немного скрасило печаль от вновь грядущего расставания, но не затмило её полностью. Мари осторожно взяла друга за руку, едва поспевая за его широкими шагами, тот обернулся, одарив её задумчивым взглядом, но всё же крепче сжал тёплые пальцы. Казалось, сейчас в голове правителя куда большее место занимало построение планов, чем, бравшая совсем недавно верх над разумом, сентиментальная нежность, плавно перетекающая в страсть.

Общество ворчливого старика удивительно трезвило его. Вильгельм и сам про себя отметил, что тот, пожалуй, напоминает ему Северина. Только Вендэля он не знает столько лет, и воспитание невольно заставляет держать себя в руках и строго контролировать каждое желаемое к высказыванию слово.

Девушка, сжав покрепче руку возлюбленного в ответ, тихонько вздохнула, провожая отрешённым взглядом уходящую под ноги сырую землю. Белые туфельки – последний элемент её маскарадного костюма, вчера не на что было сменить, и теперь они стали желтовато-серыми под пятнами грязи и обрывками прелой листвы. В них было мокро, холодно и некомфортно, а при мысли о том, что погреться у костра времени не будет, Мари совсем погрустнела. Ей, в отличие от Вильгельма, мысли о скором героическом возвращении наследника на престол и избавлении страны от затянувшейся смуты совсем не лезли в голову. Хотя и романтического настроения уже вовсе не осталось – все былые переживания и приятные помыслы затмило одно необъятное, напряжённое и холодное чувство тревоги. От него даже больше, чем от отсыревшей одежды сейчас разбегались мурашки по уставшему телу, а сердце колотилось, казалось, сильнее, чем от нескромных взглядов Вильгельма. Девушке не хотелось верить, что это трепещущее в груди чувство предвещает беду, она уверяла себя, что всё это – лишь её разыгравшаяся фантазия и не более того. Конечно, грядущий их поход нельзя было назвать лёгкой прогулкой, и сказать, что он не таит в себе многих опасностей, было бы чистой воды лукавством. Но глядя на уверенные лица Вендэля и Вильгельма, хотелось верить, что все трудности чудесным образом обойдут беглецов стороной, и блестящий план, который наверняка уже созревает в голове кого-то из присутствующих, окажется верным и действенным.

Из деревни все выдвинулись вместе, но как только последние крошечные дворики скрылись вдалеке за поворотом дороги, Дитфрид пришпорил коня, и Фридеман вслед за ним звонко хлестнул лошадку вожжами. Вскоре первая телега превратилась в маленькую точку на прямой как стрела дороге и вместе с всадником совсем потерялась из виду.