Одна сотая секунды

«Легко! Я, правда, начну немного раньше. Слушай, в общем. Была Первая Чума, которая унесла очень много жизней. А спустя семьдесят лет по континентам прокатилась волна Второй Чумы. Она оказалась не столь смертоносной, как первая — погибших практически не было, но гораздо более коварной: вирус, непонятно как, где и каким образом вырвавшийся на волю, поражая жертву, делал ее бесплодной — что мужчин, что женщин. В мире стихли детские голоса. Каждый рожденный ребенок, независимо от вида, считался подарком небес. Каждая гибель ребенка освещалась всеми средствами массой информации. Численность живущих неуклонно падала, ученые в своих лабораториях сходили с ума в тщетной попытке хоть как-то противодействовать инфекции. Шли годы, умирали старики, безвозвратно терялись знания и достижения, эпоха Регресса набирала силу, борьба с вирусом, замешанным на магии и каких-то биологических особенностях одного из исчезнувших видов, казалась проигранной. Люди все чаще и чаще стали идти к вампирам в надежде сохранить не род свой, но хотя бы жизнь… Годы сменялись годами, и надежд оставалось все меньше. Нас спасла случайность. Вампиры, не слишком переживавшие по поводу потомства, большей частью занимались совсем иными вещами. В частности, они пытались устранить собственную уязвимость перед ультрафиолетовыми лучами и рядом веществ. Их исследования практически не имели успеха, первые результаты сложно было назвать положительными, а количество побочных эффектов вообще сводило всю затею к нулю. Тем не менее, именно один из побочных эффектов натолкнул на те мысли, что позволили создать противоядие. Надо отдать должное вампирам. Не смотря на сладкие грезы о единовластном пребывании в мире, лишенном соперников, и об обладании всеми богатствами, они все-таки проявили гуманные чувства по отношению к остальным. Вернее, один проявил — Габриель Солейн. Он просто опубликовал свое открытие в самом популярном в то время научном журнале, не отдавая предпочтения какому-либо из видов. За такой поступок, за эту публикацию его изгнали из клана, но сделать ничего уже не могли. Наверное, ни один журнал в мире не имел такого успеха, как тот номер „Биологических и медицинских наук“. Позже Солейны пытались вернуть Габриеля, начали давить на него, но мировая известность работала лучше любой защиты. Кстати, он был когда-то человеком, и Рада его биологическая, а не приемная дочь».

«Мощно!»

«А то! Теперь представляешь, почему я так среагировала? Кстати, ты скребешь ложкой по тарелке, и на тебя все пялятся».

И точно, солянка давно закончилась, и теперь присутствующие с недоумением взирали на меня, вернее, на то, как я механически засовывала пустую ложку в рот.

— Так, подруга, — усмехнулась Рада, — ты уж как-нибудь сумей договориться с Юси так, чтобы не выглядеть в чужих глазах помешанной. Извини, но иногда жутковато становится.

— Угу.

Ридик не выдержал и громко заржал, ему подхихикнул Уэлл.

«Нашли, блин, друг друга».

«Ага. Зато ушастый не мается».

«Тоже верно».

— Рада, — вернулась я из себя, — У меня к тебе два вопроса. Первый — по поводу отъезда, о котором ты говорила. Я, конечно, понимаю, что скоро полмира на ушах стоять будет, но нельзя ли передвинуть время нашего отбытия? А то, уж прошу прощения за подробность, но ехать мне совершенно не в чем. А второй вопрос такой: что это за неведомый посланник был отправлен? Кто его вообще мог сотворить?

Вампирша нахмурилась.

— Так, Карма, давай со второго начнем. Я думала, прикидывала, но пока ничего тебе конкретного сказать не могу. Я знаю пять, может даже шесть боевых магов, способных на создание такой сущности, из оседлых. К сожалению, вероятность того, что посланник был создан бродячим магом, гораздо выше, да они и чаще практикуют подобные вещи за определенную плату. Можно попробовать отследить, но обычно это пустая трата времени.

Вампирша обхватила пальцами подбородок, оглянулась на хозяина дома.

— А что касается отъезда, так следующий поезд только послезавтра будет, это тебе не Роузветл, где сел и поехал. Пока ты превращалась в русалку, Ридик тебе какие-то тряпки прикупил, да и я поделюсь.

То, что приобрел Ридик, непроизвольно вызвало у меня стон, полный отчаяния, потому что ни одна нормальная девушка не согласилась бы без нужды оказаться в длинном бесформенном тулупе, рейтузах и аляповатом платье в мелкий цветочек.

— Извини, — развел руками Ридий, нахально наслаждаясь моими стенаниями, — местные девчонки в Стандару за нормальными вещами гоняют, здесь сейчас ничего нормального не купить. Да ты не переживай, тебе же только до поезда, чтобы не мерзнуть.

— Ну не только. Еще в самой Стандаре пересадка, — глумливо усмехнулась Рада.

— Вы издеваетесь или только начинаете? — Придушить бы их всех — медленно и мучительно.

«Ага, и еще кишки по карнизам для большей убедительности развесить».

«Между прочим, ты во мне. А это значит, что в этом безобразии тебе тоже ходить».

«Я же дух, мне как-то пофигу».

«Опять выражаешься?»

«Ты решила бороться за чистоту родного языка?»