Одна среди людей

Мой монолог слегка удивил Катю. Не ожидала от себя такой экспрессии и потока слов. Не далеко ли я зашла, выдавая мысли мудрецов за свои собственные? Эта тема зацепила за живое – перед глазами мелькал образ бессмертного Ивана, ждущего моего возвращения. Никогда еще не доводилось встречаться повторно с тем же мужчиной почти через сто лет. А если учесть, что за время долгой разлуки он превратился в незнакомца, то ситуация становилась сюрреалистичной. Неужели нашлось нечто новое, еще не испытанное? Жизнь стучалась ко мне в двери. Хороший знак, если учесть, что жизни без смерти не бывает.

Катя молчала, размешивая сахар в латте. Потом мне принесли кофе с пирожным, и разговор переключился на другую тему. Я сосредоточилась на содержимом тарелки. Вспомнился рецепт шотландского пирога, который так нахваливала маменька Джона, а я тогда обязалась наказывать поварам печь его в России… Ныне я выдавала рецепт за свой собственный (как я могла?!). Катя решила испечь пирог завтра же…

Выставка оставила смешанное впечатление. Фотографы постарались, конечно, но если бы их талант применить в Нонг Пуче, было бы более… красочно. Суровая северная природа, куда все живое не слишком-то и стремится, имеет, безусловно, свой шарм… Но я опытная актриса, и моего разочарования Катя не увидела.

Одиночество завтрашнего дня успело поселиться во мне по дороге домой. Номер телефона Даниила попадался на глаза с завидной регулярностью. Но не более.

Глава 3

Недели летели одна за другой. В компании внешне ничего не менялось. Разговоры про Даниила сошли на нет, на их место пришли новые сплетни. Несколько человек уволилось, а кто-то усмехнулся, сказав, что он не виноват в том, что там его подпись. Мол, все немного выпили, с кем не бывает – побузили и забыли. И вроде людям импонировало вначале, что Даниила оставили, но по большому счету всем была безразлична его судьба. Вначале казалось, что теперь сотрудники будут гордится тем, что руководство за них заступится, но вряд ли кто-то думал об этом всерьез. У всех были семьи, развлечения по выходным, другие насущные дела, рабочие обязанности, в конце концов, – поэтому нет времени на пустые думы о высоких материях, которые в карман не положишь… И я понимала людей – гораздо интересней заострять внимание на мелочах, суетиться о насущном, быть в курсе последних новостей. Моя тихая зависть засела глубоко внутри, смешиваясь с печалью и ощущением несокрушимой обыденности дней. Однако следующее событие вывело меня из коматозного состояния.

На рабочую почту пришло лаконичное сообщение от Юры. Он писал коллегам, что сегодня у него последний рабочий день, в связи с чем всех ждут на кухне тортики. Юра не говорил слезливых слов прощания о том, как будет по всем скучать или какими незабываемыми были его дни в компании, никого не обнимал, не приглашал на неофициальную вечеринку, не написал своего телефона для связи или личного электронного адреса. И было вполне понятно почему. Оживления из-за этого электронного письма я также не заметила. Скорее, наоборот – все делали вид, что усердно работают. С Юрой общались в рамках приличий, никто не хамил, но и не проявлял дружелюбия. В последнее время коллеги разговаривали с ним, как если бы знали, что перед ними бывший уголовник. Лично он не сделал никому ничего плохого, но мысль о том, что, вероятно, может, побуждала держаться с таким человеком вежливо, настороженно и на расстоянии вытянутой руки.

Юре улыбались секретари на ресепшене, приветствуя утром, а сразу после его ухода строили гримасы отвращения. Зная общительный и приветливый Юрин характер, я понимала, каково ему было все это терпеть. Однако чувства жалости у меня не возникло, просто я констатировала, что человеку тяжело. Злорадства тоже не появилось, как, например, у Кати.

Разобравшись с приоритетными на сегодня делами, я пошла на кухню за тортиком – почему бы не попить чай с чем-нибудь вкусным. Уже на подходе к кухне стало очевидно, что мне вряд ли кто-то составит компанию. Обычно шумное место сегодня тосковало по веселью и смеху. Тишину нарушал звук от клавиатур и одной дребезжащей лампы. Войдя, как мне тогда казалось, в пустую комнату, я замерла. Юра стоял в одиночестве, прислонившись спиной к стене. Руки скрещены на груди, взгляд устремлен в пол. На столе красовались два аппетитных торта, разрезанных на аккуратные одинаковые кусочки. Быстро справившись с замешательством, я проследовала к столу, налила себе заварку и стала присматриваться к тортикам.

– Какой посоветуешь взять? – спросила я дружелюбно, без намеков на издевку.

Юра отреагировал тем, что собрался было уже уходить.

– Погоди. У тебя сегодня последний день, может, поговорим? – прикрыв дверь, я поставила на стол две тарелки и подала ему чашку. Неожиданное материнское чувство проснулось у меня к этому молодому человеку, который всего лишь сбился с пути.

– Контрольный выстрел в голову? – парировал он, с вызовом глядя в глаза.

– Это твои слова. Я всего лишь хотела понять твои мотивы, – выдержать взгляд после стольких лет тренировок не составило труда.