Одна в Шотландии (ЛП)

– Она собирается испечь это печенье для меня, – объяснил он.

– Для вас?

– Ага, дабы удостовериться, что я поддамся вашим чарам, мисс Баллистер. Фенелла считает, что её адское печенье способно оказать некоторое влияние на сердечные дела.

Она несколько раз открыла и закрыла рот, чувство стыда лишь усилилось. Может быть, ей и удалось избежать маминых попыток её сосватать, но теперь Эннис придётся иметь дело с Фенеллой? Внезапно его крупная фигура показалась ей валуном, отбрасывающим большую тень, от которой невозможно скрыться. Она наклонилась вперёд, чтобы разорвать контакт между их телами.

– Какая нелепость!

Эннис повернулась в седле, насколько могла, и пристально посмотрела на Фенеллу, которая ехала рысью на лошади позади, в нескольких ярдах от них, продолжая шевелить губами. Мимолётное сожаление, которое она испытала по отношению к женщине, улетучилось.

Она перевела взгляд на герцога.

– Зачем ей это? Почему она хочет, чтобы мы с вами... – Эннис не смогла даже закончить предложение вслух. Оно звучало чересчур неправдоподобно. Фенелла была даже хуже её матери. Мама не пыталась свести с герцогом именно Эннис. Она выставила перед ним напоказ всех своих незамужних дочерей в надежде, что какая-нибудь из них сможет заманить его в брачную ловушку. Эннис тревожно осознала, что теперь сама стала мишенью.

– Судя по всему, вы ей нравитесь, мисс Баллистер. И очень сильно.

Эннис перебрала в голове события последних двух недель. Она провела немало времени, болтая с экономкой. В конце концов, общество Фенеллы ей нравилось гораздо больше, чем общество сестёр. Но она не подозревала, что в голове пожилой женщины могли зародиться такие идеи.

– И поэтому она считает, что мы должны... привязаться друг к другу?

– Именно так.

– Но мы даже не знаем друг друга.

Пока. Она проведёт под его крышей несколько месяцев.

– Для неё это не имеет значения. Она знает и любит нас обоих, поэтому решила, что мы будем хорошей парой.

– Как только мы доберёмся до вашего дома, я уговорю её забыть все идеи о том, как свести нас вместе.

И о глупом любовном печенье.

Синклер что-то проворчал в ответ, и она почувствовала, как он пошевелился в седле. Боже. Какое же крепкое у него тело. Какое массивное. Он определённо не походил на её мягкотелого и пухлого отца. Даже будущий муж Имоджин не имел с ним ничего общего. Барон, может, и был молод, но Эннис превосходила его ростом на дюйм, а сам он напоминал упитанного и толстощёкого ребёнка.

Разница между этим человеком и знакомыми ей мужчинами была очевидна. Как бы она не пыталась отвергнуть мысль о его внешней привлекательности, её тело безоговорочно принимало сей факт.

Эннис поёжилась, и на этот раз сомневалась, что из-за холода.

– Ваша накидка плохо подходит для здешней погоды.

– Я не привычна к местному климату, в отличие от вас.

– Вы не объяснили этого своим родителям?

– Родителям?

Какое отношение её родители имели к здешнему климату?

– Ага, когда они привели вас к моему порогу в надежде, что вы сможете меня завоевать, вы объяснили им, что зимы в шотландском высокогорье вам не подходят?

– Завоевать вас?

В ней вспыхнуло негодование. Мало того, что Фенелла играла роль свахи, так в придачу к этому он считал, что Эннис замешана в махинациях её родителей?

– Признаюсь, – продолжил Синклер, – я не считаю себя такой уж ценной добычей, но вот мой докучливый титул - совсем другое дело. Для меня он, словно ярмо на шее, но другие только о нём и мечтают.

– Только не я!

– В самом деле.

Высказывание было насквозь пронизано недоверием.

– В самом деле, – подтвердила она. – Ваш титул меня не прельщает, как и вы сами. – Несмотря на очень привлекательную внешность. – Чтобы склонить меня к браку, потребуется нечто большее, чем титул.

Она тряхнула головой под своим слишком большим капюшоном. Волосы подёрнула ледяная корка, и они больно кололи щёки. Эннис пожалела, что не зачесала их наверх, но она собиралась в такой спешке.

– Я должен предупредить, – сказал он ей на ухо. – Не обольщайтесь насчёт того, что очаровали Фенеллу. Если у вас есть на меня виды, не тратьте время. Не важно, как долго мы пробудем вместе. Я не собираюсь связывать свою жизнь с женщиной подобной вам.

– Подобной мне?

О, какое высокомерие!

– Да.

Он произнёс это так, словно Эннис была настоящим дьяволом, задумавшим его развратить. Как же герцог ошибался. Само предположение, что она хочет связать свою жизнь с мужчиной, являлось абсурдным. Она рассмеялась, безудержно и искренне. И просто не могла остановиться.

– Я сказал что-то забавное? – проворчал герцог.

– Да. Вы думаете, что я собираюсь выйти за вас замуж. Это звучит очень забавно. Мои сёстры, наверняка, бы так подумали. Из нас всех я самая непригодная для брака, по собственной воле. Это мой выбор.

Он фыркнул.

– Ни одна женщина не выступает против брака. Подозреваю, что это врождённое.

– А я, выступаю. Я хочу принять обет.

– Принять обет? – скептически повторил он.

Как же ей хотелось развеять его сомнение! В этом ей поможет правда. И очень действенно.