Одна зима на двоих 2

До рези в глазах она всматривалась в темные края комнаты, пытаясь убедить себя, что это просто беспочвенный страх, что тут никого кроме нее нет. Но ощущение чужого взгляда усиливалось с каждой секундой. Ей уже чудились шорохи и чье-то хриплое дыхание.

Тонкие шторы, чуть заметно колыхались на ветру, ленивые тени едва различимо скользили по потолку, и прятались по углам, как живые.

…Одна из них, та, что притаилась напротив кровати, казалась темнее всех остальных. Словно чьи-то очертания, прикрытые коварной тьмой.

Просто кажется. Просто страхи разыгрались. От постоянного недосыпа и натянутых до предела нервов. Надо просто спать дальше, и на утро все это исчезнет.

Ким опустилась обратно на подушки, обняла одну из них, но вместо того, чтобы закрыть глаза и попытаться заснуть, продолжала смотреть.

Минута, две, пять… Тень шевельнулась.

Ким зажмурилась, что есть сил, пытаясь отогнать наваждение. Потом открыла. Тень исчезла. А может быть ее никогда и не было.

Девушка надсадно вздохнула, перевернулась на другой бок и замерла.

В балконном проеме, четко обрисованный лунным светом, возвышался огромный черный силуэт. И прежде, чем Ким успела хотя бы пикнуть, он ринулся к ней, придавил к кровати, зажав рот рукой.

– Тихо! – во мраке комнаты, совсем близко к ней мерцали янтарные глаза.

От низкого, хриплого голоса Ким перетряхнуло, и что-то оборвалось глубоко в животе, наполняя диким трепетом. Она задохнулась от испуга и внезапной, совершенно неуместной радости. Дурочка!

Рассердившись на саму себя, Ким забилась в чужих руках, пытаясь оттолкнуть его от себя, освободиться.

– Не дергайся.

Он склонился ниже, к самым волосам и жадно вдохнул, опаляя кожу горячим дыханием. Провел языком по шее и совсем по-звериному заурчал.

Ким замерла. Ее колотила крупная дрожь и едва хватало сил, чтобы дышать.

– Я уберу руку, если обещаешь не кричать.

С трудом кивнула, соглашаясь на его условия. В тот же момент ладонь, зажимающая ей рот исчезла, как и тяжесть чужого тела.

Ким тут же отпрянула и скатилась с кровати. Обхватив себя руками, она до боли в глазах всматривалась в темноту, пытаясь его рассмотреть.

Тихий шорох, щелчок и одна из свечей, стоявшая на полке, загорелась.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела она, глядя на неспешно приближающегося мужчину.

Он выглядел гораздо лучше, чем в последнюю их встречу, когда она выпустила его из тюремной камеры. Не такой бледный и худой, как раньше. В темной одежде стражников Асоллы. Ким даже не хотела думать о том, откуда он ее взял.

В движениях появилась привычная звериная грация и едва скрываемая ярость.

– Скучала?

– Нет!

– Как жаль, – хмыкнул кхассер, продолжая надвигаться на нее.

– Я думала, ты ушел… – выдохнула она и попятилась, пока не уперлась спиной в стену. Хасс приближался, не отводя насмешливого, хищного взгляда.

– Не переживай, Ким, уйду, – оперся кулаками по обе стороны от ее лица, склоняясь все ниже, – и ты пойдешь со мной.

– Ни за что!

Ким попыталась вывернуться и сбежать, но он не дал этого сделать. Поймал за талию и снова прижал к стене. Его прикосновения обжигали даже сквозь ткань.

– А кто тебя спросит?

– Как всегда?

– Да, Ким, как всегда. Ты идешь со мной. Разве не этого ты ждала, когда пришла ко мне в темницу?

– Я ничего не ждала! Просто хотела помочь. И все! Уходи, Хасс. Я сделала все, что могла – вылечила тебя, выпустила. Теперь возвращайся в свой Андракис, а я остаюсь здесь.

Наивная. Она не знала, что выбора у нее давным-давно нет. Как и у него. Связаны, навсегда. И друг без друга просто сдохнут. Она еще не поняла этого. Пытается бороться, отрицать очевидное. Думает, что сможет без него. Сможет сама жить, как прежде. Глупая.

Он тоже так думал, когда отправлял ее к императору. Искренне полагал, что справится, вытянет. Но разве можно вытянуть, когда у тебя половины сердца не хватает? Или половины души?

Нельзя. Он это понял. И она поймет. Пусть не сразу, но поймет. Он приложит к этому все усилия.

А сейчас… Сейчас ему надо почувствовать ее тепло, впитать те эмоции, которые дарит только она. Почувствовать близость, насытится, напитать своего зверя на полную. Так будет правильно, так нужно. Без этого ему просто не хватит сил вытащить их отсюда.

Он обхватил ладонями ее лицо, не позволяя отвернуться.

– Пусти! – прошипела Ким, упираясь руками в каменную грудь, – слышишь меня! Пусти немедленно! Я буду кричать…

– Кричи, бродяжка. Кричи, – он поцеловал ее. Жестоко, требовательно, без лишней нежности. Ему не хотелось нежности, ему хотелось Ким. Здесь и сейчас. Злую, яростно сверкающую глазами…Его Ким. Только его.

***

– Не смей! Слышишь? Не смей?! – Ким пыталась его остановить, оттолкнуть от себя, но голова все больше шла кругом. Тело с жадностью откликалось на его близость, а внутри, вопреки здравому смыслу, пылало желание чтобы он продолжал.

– Хасс! – увернулась от его губ и укусила за плечо. Сильно, не жалея, сама того не подозревая распалив еще больше.

– Мерзавка, – почти восхищенно.

Она снова попыталась его ударить, но кхассер одной рукой перехватил тонкие запястья и прижал их к шершавой стене над головой Ким.