Однажды…

Брата всегда ставили в пример. На внешкольном занятии Илья как выпускник выступал с докладами о защите природы. Ему аплодировали. Потом за приоткрытой дверью директора школы я случайно услышала, как наш завуч и директор насмехались над моим братом говоря: «У нищих и планы нищенские». После чего я прибежала домой в слезах и рассказала об услышанном. Мои домашние отреагировали спокойно. Они ответили, будто знают об этих рассуждениях, но не считают нужным кого-то переубеждать, поскольку верят в свое правое дело и считают нужным приучать детей к любви и уважительному отношению к своей земле, городу, дому. Все эти слова казались мне фальшивыми. Их всегда кладут как приправу в невкусный борщ. И чем хуже борщ, тем больше кладут в него приправ.

В моей голове снова была сумятица – как можно делать то, что никто не ценит? Этот вопрос меня мучил до самого окончания школы. К тому времени Илья заканчивал вуз, и я надеялась, он уедет со мной в мегаполис, где мы вместе будем снимать квартиру и наслаждаться свободой. Но перед Новым годом Илья заявил, что после госов планирует устроиться работать каменщиком на стройку кафедрального собора, который решили восстановить на прежнем месте. Его дипломная работа была посвящена истории строительства православных церквей XIX века в нашем районе. Теперь он считал своим долгом участвовать в восстановлении того, чему посвятил свой диплом. Брат никогда не был набожным человеком, поэтому для меня было дикостью слышать о том, что строительство храмов – это дело всей его жизни. В тот вечер мы поругались….

Родители наотрез запретили мне думать о переезде. Страх перед большим городом словно лишал их здравомыслия. Они снова и снова утверждали, что здесь можно и нужно быть счастливой, но их слова я не слышала, они звучали, будто через плотно набитую перьями подушку. Ночами я плакала, понимая, что умру в этой «резной шкатулке», украшенной жасмином и шиповником со старой надписью напротив моего окна, так и не повидав настоящей жизни.

Весна, в последний год обучения в школе, выдалась очень теплой, из моих окон традиционно виднелась цветущая яблонька, закрывающая изрядно выцветшую надпись, по всему городу к небу факелами взмыли цветы каштанов, город погрузился в аромат сирени. Подруги потихоньку собирали чемоданы для отъезда в большую жизнь. Илья собирался жениться на девушке, которую встретил в архитектурном управлении нашего города. Родня, собрав все сбережения, планировала купить загородный дом, чтобы лето встретить, словно герои чеховских рассказов – в гамаке, потягивая ароматную вишневую настойку. Все вокруг радовалось долгожданному теплу, только я была в отчаянии, ведь мне была уготована скучная и серая судьба в захолустном городишке.

Но я представить не могла, что ждало нас всех впереди… После того как отгремел школьный выпускной фейерверк, в нашей жизни случилась беда. В первый же рабочий день на стройке кафедрального собора Илья погиб под деревянными бревнами, случайно сорвавшимися с эстакады. Весть о гибели брата раздавила всех нас. Тело болело, будто по нему проехал бульдозер, а в душе будто выключили свет…

Во время похорон все было как во сне. Я ненавидела родителей, которые заставили Илью любить свой крохотный провинциальный мирок, не отпустив нас в иную жизнь. Однажды родители пытались со мной о чем-то поговорить, успокоить, поддержать, но я была неистова в гневе. В тот вечер я сказала все, что думаю о ничтожности их жизней, о пустоте, которую они посеяли вокруг, о бессмысленности их существования, о том, что именно они погубили моего брата. Когда я выпалила последнюю фразу, мне самой стало страшно. Мама плакала навзрыд, отец просил всех успокоиться. В ту же ночь я решила окончательно порвать с этим мещанским болотом и сбежать. Собрав вещи и небольшие сбережения, утром я купила билет на поезд. Моя подруга Настя давно звала меня к себе, в этом городе детства меня ничто уже не радовало и не держало. Через пару дней, оставив прощальную записку, я отправилась за своей мечтой. Перед отъездом я бросила взгляд на ставшую мне ненавистной надпись: «Много в нашей жизни зависит от того, что мы видим из окна своего дома», на полуразвалившейся стене дома напротив, который так и не снесли. «Ни черта от этого не зависит!» – подумала я на прощание. Начать жизнь с чистого листа… вот что важно! И побыстрее…

Поезд прибыл по расписанию. Убрав свои вещи под нижнюю полку, я села рядом с окном. Осень вступила в свои права, но на улице было еще тепло. Через несколько минут резким движением вперед поезд начал свой путь. Мои соседи вернулись после перекура. Обменявшись дежурными словами приветствия, купе погрузилось в молчание. Картинки за окном менялись, словно в калейдоскопе: пожелтевший лес сменялся огромными полями, одиноко стоящие подворья – большими поселками. В чуть приоткрытое окно врывался свежий аромат прелой травы. Я вспомнила Илью, он наверняка пришел бы в восторг от увиденного.