Однажды…

– Успокойся, – нежно обнял девушку Славко. – Мы его не забудем…

Марьяну переправили в Москву. Толик должен был встретить и увезти в Смоленск. Славко не хотел рисковать ею…

– А нельзя было эту цацу после забрать, – спросила Аталай. – Что за спешка, что ее так быстро упаковали?

– Некоторые коллеги Петрича были в курсе его сердечных дел, – недовольно проворчал Длинный. После совершенной нами акции ее обязательно взяли бы на разработку, так как она являлась вероятной ниточкой к Петричу. Они должны были исчезнуть вместе…

Нам сообщили дату выписки Стефании из роддома. Как и предполагалось, за ней приехал Алис и еще здоровый детина, одетый в просторный широкий пиджак поверх узорчатой светлой рубашки, перехваченный на животе не то веревкой, не то поясом. Мы следили из машины. Здоровяк вытащил из салона корзину с роскошными цветами и смешно держал перед собой, как первоклассник в первый учебный день. Рядом стояла мама Стефании – ухоженная женщина лет 45-и чем-то напоминающая Мэри Поппинс не первой свежести. Мы ее узнали по описанию. Также присутствовали упитанная женщина с очень юной девой. Они подкатили на своей машине, видно, родственники.

Не знаю, насколько приятно было юной матери узреть эту разношерстную публику в столь знаменательный день, думаю, не особенно. Она ждала Куцебу.

Так или иначе, компания после нескольких сдержанных проявлений радости и восторженных визгов – это вопила девочка – сели на свои колеса и укатили.

После мы словно на вулкане ждали вестей от родственницы Славко, держали дом Гродковой под наблюдением. Куцеба в любой момент мог покинуть страну и оставить нас с носом. Наконец к вечеру второго дня та позвонила и сообщила, что врач собирается навестить Стефанию утром…

Мы вторглись в дом Курнова пока не рассвело. Петр объяснил, как это бесшумно можно сделать. Только начинало светать, когда мы, перепрыгнув через невысокий забор, оказались во дворе. Но тут соседская собака начала лаять, что заставило нас прожить несколько неприятных минут.

Славко видимо по подсказке Курнова быстро справился с замком двери. Первым проскользнул Павел…

Это после узнали, что лай собаки разбудил и встревожил хозяйку и она начала трясти мужа, который, естественно, не спал, а притворно сопел и храпел. Далее Петр что-то “недовольно” промычал и повернулся к ней своей массивной пятой точкой.

Накинув на себя халат и ворча на ленивого мужа, Оля – так ее звали – только протянула руку к двери, как она сама открылась и в проеме предстал облаченный во все черное мефистофельский силуэт Павла. Она не успела даже пикнуть. Павел мигом закрыл ее рот ладонью и втолкнул в комнату. За ним ворвались остальные…

Резко открыв двери спальни, наш болгарин оказался над головой недоуменно приподнимающегося с постели Курнова и влепил ему звонкую пощечину.

– Лежать!..

– Ах!.. – в испуге вскрикнул Петр. Видимо, оплеуха не было обговорена, Славко импровизировал.

– Тихо! А то мозги вышибу!

Или что-то в этом роде. На болгарском, разумеется.

“Хмм… Пошлятина…”

– В чем дело? – Петр “в истерике” попытался оттолкнуть оппонента, но, получив рукояткой ствола, надеюсь, не сильно, по балде, “обмяк” в постели.

Тут пришла в себя от шока Оля и, издав сквозь пальцы Павла приглушенный крик, попыталась вырваться из его объятий. Но придушенная, легла рядом с мужем.

Их быстро запеленали и заклеили рты скотчем или скотчеобразным прозрачным пластырем, не помню, это Петрич творил. Далее он присел на край кровати и задумался. Видимо, планировал дальнейшие действия. Оля была от страха на грани обморока. И Петр был не в лучшем состоянии.

– Слушайте меня внимательно. Оля, Петр, вы меня прекрасно знаете. Я не раз бывал в этом доме, потому мне тяжело так поступать. Но заставили обстоятельства. Вам не стоит бояться, если ты, Петр, в одном деле нам поможешь. В каком? Я тебе объясню позже…

Теперь же, Оля, я освобожу тебя, и мы осторожно войдем к твоим родным. Для контроля ситуации, мне важно, чтобы все находились в одной комнате. Ты поняла?..

После паузы она кивнула. Страх не исчез, но чувствовалось, она успокаивается.

– …Предупреждаю, малейшее отклонение от инструкции, и ты пожалеешь. Еще раз спрашиваю, ты готова?..

На этот раз она более решительно подала знак. Вообще она оказалась храброй женщиной. Мы позже в этом убедились.

Петр что-то замычал.

– …Ты пока заткнись и не мешай! – это рявкнул на него Славко.

Он осторожно начал снимать скотч у Оли, помог встать.

Женщина гневным взглядом оглядела присутствующих, после зашипела на мужа:

– Вот до чего довел, скотина!

– Ступай… – Петрич слегка подтолкнул ее к двери.

– Как ты мог, Слава? – у женщины задрожал голос. – Ведь ты был ему другом! Мы к тебе…

– Все, замолчи и выполняй. Пошла!..

Далее разбуженные полусонные дети, как лунатики последовали за матерью в спальню родителей. Старик же оказался вовсе не ягненком, несмотря на преклонный возраст. Спросонья, он моментально сориентировался и двинул Павлу в глаз. Да так, что тот ахнул. Потому пришлось его тоже приструнить…