Однажды была осень

В танцевальном зале хендлер Юля занималась с бобтейлом Арчи и девочкой лет десяти, дочкой его хозяев. На носу (у Арчи, разумеется) была выставка, а «мамочка» собачки и девочки непременно хотела, помимо призов за экстерьер, получить награду еще и в номинации «Дети и собаки». Для этого она не ленилась вот уже третью неделю приходить вместе с дочерью на занятия и наблюдать, как прелестная парочка бегает по кругу, по прямой и по треугольнику и выполняет команды. Лине ужасно хотелось узнать, почему девочка не в школе, хотя время самое что ни на есть учебное, но удовлетворить свое любопытство не считала возможным. Не ее, в конце концов, дело.

— Было бы идеально, если бы мы смогли показать свободный, так называемый английский, хендлинг, то есть вообще без поводка и без рук. При такой демонстрации создается впечатление, что собака все делает сама, а хендлер лишь сопровождает ее на ринге, — объясняла Юля. — Этот стиль дрессировки достаточно трудный, но мне кажется, мы справимся. Если не успеем — тогда сделаем американский, «ручной».

— А какой лучше? — немедленно осведомилась мать девочки.

— Сложно сказать, это зависит от многих обстоятельств — от породы, от темперамента собаки, от умений хендлера, от того, как они работают в паре…

— И все-таки? — настойчиво перебила ее женщина.

— Свободный эффектнее, конечно, — сдалась Юля.

— Тогда давайте свободный, — распорядилась клиентка. — К лету мы собирается переезжать в Москву, там есть нормальные школы хендлинга, на международном уровне, не то что в этой дыре. У девочки должна быть перспектива.

Лина, до сих пор с интересом слушавшая разговор, решила наконец вмешаться:

— Юля, прошу прощения, там Игорь добермана на занятия привез, вы не знаете, где Виктор?

— А он, наверное, уже пришел. Он занимался на шестом участке с ротвейлером с девяти до десяти. Или его там задержали? Я позвоню сейчас, Галина Борисовна.

— Пожалуйста, прошу вас. Собака в домике для гостей.

— Давайте еще раз по кругу, «нога в ногу», — кивнула девочке Юля и, извинившись, достала телефон. Прижав к уху трубку и ожидая ответа, она прошептала Лине: — Вам очень идет!

До обеда Лина пополнила свою копилку комплиментов еще парой экземпляров, нашла мастера по тренажерам, устроила кучу мелких дел… И стала ждать Валентина, заранее предвкушая, как он удивится, увидев ее в новом облике, и что скажет. Она не знала, назначен ли у него сегодня прием, он вел свой отдельный журнал и принимал клиентов там, где им было удобнее, — то в ветклиниках, то здесь. А звонить без повода постеснялась. Вместо Валентина приехала Рада, она всегда приезжала неожиданно, чтоб народ не расслаблялся.

Посмотрела на Лину оценивающе, кивнула:

— Так удобнее.

И все. «Неужели ревнует? — неожиданно обрадовалась Лина. — Значит, и правда хорошо!»

— Как у вас тут — все в порядке? Давай в кабинет поднимемся, обсудить надо кое-что, — предложила Рада.

А Лина и не заметила, когда они перешли на «ты».

— Ты ведь у нас уже второй месяц работаешь, — приступила к делу Рада, едва они устроились в кабинете — она никогда не теряла времени зря. — Ты, Галка, молодец, я просто не ожидала, честно тебе скажу. Валя тогда сказал, что ты хочешь у нас работать, надо, мол, помочь человеку…

Рада сделала многозначительную паузу, но Лина не стала объяснять причины своего решения. И уж тем более — жене Плюсика.

— Короче говоря, я как тебя увидела — ну, думаю, совсем дорогой муженек нюх потерял, блондинка да на «Лексусе», из нее работник, как из меня — балерина. Но ведь Вальке моему отказать невозможно, сама знаешь. Он вечно всем помогает, всех пристраивает, он по жизни Санта-Клаус. Расшибется — а человеку подарок под елочку положит, причем даже чужому…

Ее Валька. Всем, значит, помогает. Даже чужим. Лина слушала и чувствовала, как настроение, с утра бывшее совершенно безоблачным, становится пасмурным.

— …Очень рада, что ошиблась. Теперь ты мне вот что скажи: ты дальше работать собираешься? В смысле, какие у тебя там обстоятельства? Я ведь понимаю, что ты не из-за денег.

Рада смотрела вопросительно, но Лина опять промолчала. И собеседница не выдержала:

— Слушай, Галина, а правда — ты чего к нам пришла? Случилось у тебя чего?

— Ничего не случилось, — через силу улыбнулась Лина. — У меня все в порядке. Мне просто… просто скучно стало. Муж работает, сын вырос, ему пятнадцать на той неделе исполнилось. Вот мы с Буськой и решили: а не поработать ли нам? А тут как раз Валентин сказал, что такое место есть. Мы подумали, что это интересно.

— Кто — мы? — не поняла Рада.

— Я и Буська.

— О, и ты туда же, — хмыкнула Рада. — Доченьки-сыночки, мы кушаем паштетик, мы не любим красные попонки, у нас болит животик… Вот сколько с ними работаю, столько и не перестаю удивляться. Ты же вроде не такая.

— Я такая, — улыбаясь, заверила ее Лина. — Была. Я даже имя меняла — не Галина, а Лина, так красивее. Вероника — Ника, Рада…

— Я просто Рада, — обиделась ее работодательница. — Меня так родители назвали. А что тебе Лина больше нравится — я не знала, прости. Валя меня не предупредил. Он тебя всегда Галей зовет. Если хочешь…