Однажды я встретила волка

После небольшого отдыха Гидер направился в самую гущу леса. Небольшой родник протекал севернее, в паре верст от плато Авент, и почти сразу впадал в реку. На него охотник натыкался лишь единожды, когда едва не заблудился в лесу. Тогда Рууман, выведший его к равнине, ясно дал понять, что территории на севере полностью принадлежат волколюдам и людям там делать нечего. С тех пор он даже не пытался подниматься по течению выше порогов.

Сейчас такой дерзкий шаг казался Гидеру единственным способом встретить кого-то из клана. Он шел вперед уверенно, но теперь его рука то и дело тянулась к снятой с арбалета стреле. Чем глубже он заходил, тем выше и толще становились ели и тем плотнее переплетались их ветви. Вскоре охотник обнаружил, что в эту часть леса солнечные лучи почти не проникали.

Волколюды так и не появились.

Перед ним словно из ниоткуда появился большой, наполовину заросший овраг. Гидер, засмотревшись на кривую ель, вокруг которой, как ему показалось, раскинулась поросль кислицы, оступился и зацепился ногой за выпирающий из земли корень. Арбалет вылетел у него из рук, сам он попытался ухватиться за растущий рядом папоротник и вырвал его с корнем. Гидер заскользил по траве и упал в овраг лицом вперед, ощутив, как хрустнула застрявшая лодыжка. Левая нога взорвалась болью, заставив мужчину стиснуть зубы и застонать.

' Отлично… — подумал он про себя, шипя сквозь сомкнутые челюсти в попытках унять плясавшие перед глазами точки. — Не хватало еще ногу тут сломать '.

Сверху раздалось хриплое карканье. Гидер с трудом повернулся на бок и задрал голову, силясь разглядеть сидящего на ветке кривой ели ворона. Птица не выглядела угрожающе, но отчего-то по спине охотника побежали мурашки: его взгляд был таким пронзительным и внимательным, что бросало в дрожь.

Гидер приподнялся на руках, перевел дух и попытался дотянуться до злосчастного корня. Корень был наполовину утоплен в колючей подстилке из еловых иголок, и там, где охотник оступился, виднелась небольшая ямка. Похоже, там просела земля, а он не заметил и ступил на обманчиво твердую почву. Ухватившись за скользкий корень, Гидер подтянулся и снова зашипел: хоть лодыжка и не выглядела сломанной, растяжение или даже надрыв связок ему обеспечен. Охотник осторожно вытащил ногу из западни, не удержался и скатился на самое дно оврага. По ноге прошлась волна острой боли, заставив Гидера согнуться пополам и ухватиться одной рукой за голенище сапога.

Отдышавшись, Гидер сел и медленно стянул сапог с левой ступни, что стоило ему немалых усилий. Затем размотал портянку и внимательно оглядел ногу. Сустав опух и стал почти вдвое больше; охотник с тоской подумал, что обратно он сапог не наденет и было глупостью его снимать. Впрочем, решил он, лучше оценить повреждения и придумать способ обездвижить раненую ногу. Тогда он доковыляет до границы леса и сможет вернуться домой — о встрече с волколюдами больше не могло быть и речи.

Снова раздалось карканье. Ворон спрыгнул на ветку ниже и повертел головой, как будто пытался разглядеть охотника поближе.

— Чего тебе? — пробурчал Гидер, но не со злости, а чтобы подбодрить себя самого.

Ворон сел ровно и распушил перья. Враждебным он не выглядел.

— Глупо выгляжу, наверное. Как дурак, хожу по лесу, нарываюсь на неприятности. А все из-за упрямого столяра, чтоб его…

В ответ Гидер услышал согласное ' кар '. Ворон сорвался с ветки и приземлился на краю оврага, свесив голову вниз. Его крылья смешно встопорщились — с их помощью он балансировал на краю.

— Надо выбираться… — пробормотал себе под нос охотник.

Он нащупал рукой старую ветку, проверил ее на прочность и попытался встать. Ветка треснула. Пришлось ее отложить и поискать другую. Так повторилось несколько раз, и все это время ворон внимательно наблюдал за ним, Затем он каркнул и поднялся в воздух. Не успел Гидер моргнуть, как ворон пропал из виду, затерявшись среди еловых ветвей.

* * *

Когда в гуще леса снова что-то зашевелилось, Гидер уже почти выбрался из оврага. Охотник ненадолго застыл, вглядываясь в темный ельник, затем сделал последний рывок: зацепился палкой за корень, подтянулся и сел на край. Арбалета своего он так и не нашел, а потому, заметив, как качаются ветки, потянулся к ножу на поясе.

Громкое ' кар-р ' огласило округу, и Гидер вздрогнул. Из-за еловых лап показались волчьи морда и лапы, и во рту у него пересохло.

' Искал встречи — вот и нашел… ' — подумал он, стиснув пальцами рукоять ножа.

Волколюд подошел к краю оврага и смерил охотника взглядом. Он не выглядел злым или раздраженным — скорее усталым. Его рыжеватая морда выражала смирение, с которым родители застают детей за очередной проказой. Гидеру даже показалось, что выглядел волк неважно: в его стойке не чувствовалось угрозы, шерсть казалась тусклой в тени деревьев, а глаза не горели тем янтарным светом, который отличал любого волколюда от обычного зверя.

Волк заворчал и в один прыжок перемахнул через овраг. Гидер попятился и уперся спиной в ствол.