Однажды, или Навсегда (СИ)

— Алло? — испуганный голос Алисы на другом конце, заставляет побеспокоиться.

— Алиса! Как дела?

— Эээ….нормально. Ты как?

— Алиса а вы где? — что-то не так, я чувствую. — Где Роберт?

— Кристоф, ты только не переживай, все нормально.

— Алиса не нервируй меня, я приехал домой, вас нет. Нет, ты конечно можешь ходить где хочешь…где Роберт?

— Мы в больнице, Роберт сломал руку.

— Что бл*?…Алиса твою мать, твоя единственная забота это Роберт, так какого хрена ты за ним не следишь?

— Не ори на меня! Это просто вывих, и я его мать, мне больнее чем ему.

— В какой вы больнице?

— В третьей.

— Сейчас буду.

Разговор о разводе отложен. Злость на Алису, за то что не уследила за сыном, рассосалось, это ребёнок. И вправду перелома нет, просто вывих, но сердце сжимается тугим узлом, когда вижу его маленькую прибинтованную ручку. А Роберту это даже нравится, попросил намотать на другую ручку эту белую штуку. Мой герой. Мой почемучка. Миллион вопросов и на каждый ответ: " Почему?".

Месяц пробыл дома. Про развод Алиса сама заговорила, но на мое быстрое согласие, среагировала бурно. Так я понял, что она лишь хотела напугать меня этим. За месяц я к ней ни притронулся, спали в разных комнатах. Скандал, осознание что любви нет, согласие что развод это лучше, чем жить с человеком который тебя не любит. Разобрались.

Александре я больше не звонил, как и она мне. Это нужно нам обоим, я понял что не жить мне дальше без нее. Надеюсь ей хватило этот месяц, понять что ей тоже не жить без меня. Я знаю что она любит меня, сама призналась, когда ссорились возле ворот.

Связь держу только с Грегором, он говорит что в отеле все хорошо, по крайней мере так говорит Александра.

Слушание по поводу развода, назначено на следующий четверг, после этого я сразу поеду к моей женщине, я уже очень сильно соскучился. К тому же, с Робертом все хорошо, могу ехать со спокойной душой.

Утро. Звонок с не знакомого номера. Ответил. И то что я услышал в трубке, заставило меня испытать огромное чувство страха. Страх потери. Страх недосказанности. Страх одиночества. Ужас. Невыносимую боль. Сердце ушло в пятки. По спине прошёл холод. Руки затряслись.

Я вышел из дома со скоростью света, и так же быстро сел в машину, мчался по трассе и молился, не дай мне потерять её. Пожалуйста.

35

Кристофер

За стеклом, на большой кровати, лежит маленькое, худенькое, изувеченное тело, не шевелится, не дышит…сама. Вокруг неё пикающие аппараты, капельницы, из-за рта какая-то трубка торчит, маленькая ручка прибинтованная до плеча, на лице красные маленькие порезы, голова на половину в бинте, глаза закрыты. Господи…поменяй нас местами.

— С ней все будет в порядке. — слышу голос из далека. Вытираю слезы, которых даже не заметил, поворачиваюсь.

— Майкл! — беру его за шиворот рубашки, прижимаю к стене. — Это ты? Ты был за рулём?

— Успокойся! — отталкивает меня. — Нет, не я. Она сама была за рулём.

— Что случилось? Она же хорошо водит?

— Что конкретно, никто не знает. В машине она была одна. По заключению специалистов, она потеряла контроль и машина врезалась в дерево, хорошо так врезалась. Повезло что не со стороны водителя.

— Она как? — не отлипая взгляд от Александры, слушаю Майкла.

— Уже хорошо. Не знаю где она купила эту машину, обязательно выясню, но подушка безопасности ударило слишком сильно, таким образом, сломанные ребра пробили лёгкие, дышать самостоятельно пока не может. Головой ударилась, но не сильно, лёгкое сотрясение. И множество, мелких порезов от разбившегося стекла, на левой руке по больше.

— Ясно. Спасибо. Спасибо что позвонил. — продолжая стоять спиной к нему.

— Я бы не звонил, — интересно — но… — тут я повернулся.

— Что? — тревога.

— Я все знаю…про вас.

— Все?

— Да все, даже про вашу связь ещё тогда, хотя и так подозревал. По вашими взглядами было ясно, что между вами нечто большее. — я хотел спросить что дальше, но… — она беременна….от тебя.

— Что с ребёнком? — страх, страх, страх. — И откуда ты знаешь?

— Врач посвятил, с ребёнком все хорошо, была угроза выкидыша, но врачи успели.

— Ребёнок мой? — даже если нет, мне все равно. В первую очередь, это ее ребёнок.

— Да твой. Срок восемь недель, я тут точно ни причём. Мы давно уже не…

— Я понял. — рыкнул я. — я могу к ней зайти?

— Сегодня нет, это реанимация. Завтра ее переведут в палату, и тогда можно будет. Можешь идти отдыхать, я так понимаю ты ехал издалека, и наверное…

— Я никуда не пойду! — перебил его я. Я теперь не отойду не на шаг от неё.

— Как хочешь. Я сообщил ее родителям, и Элизе, она скоро будет. А родители только завтра подъедут.

— Хорошо.

Элиза нашла меня на ступеньки больницы.

— Кристоф! Боже, ты плачешь, что с ней? — испуганном голосом спрашивает Элиза. Плачу?! А да, глаза накрыты пеленой, щёки мокрые. И мне пофиг что это всем видно. Моя любимая, лежит за толстым стеклом, бездушно.

— Говорят опасность нет.

— Кристофер. — Грегор похлопал по плечу.

— Вы знали что она ждёт ребёнка? — спросил я этих " общих, близких " друзей.

— Чтоооо? — глаза у Элизы полезли на лоб.

— Нет, мы не знали. — спокойно ответил Грегор.

— Ребёнок?…он…

— Нет слава богу, успели вовремя.