Однажды сделав выбор (СИ)

Его охватывает пламя. Адский, мучительный огонь. Болезненный, страшный, отчаянный. Сознание мутится, и Люциус молчит, понимая, что это конец. Конец всего. Он резко ощущает холод на том месте, где только что была её маленькая тёплая ладонь. Не может пошевелиться, вздохнуть. Тишина затапливает, уничтожает. Ноги подкашиваются, и Люциус садится на траву. Он сидит молча. Минуту. Две. Может, десять… Сдавленный стон вырывается из груди. Ещё один. Сердце болит, давит и поднимается к горлу. Люциус ложится на землю и смотрит в ясное голубое небо. Хочет туда. Навсегда. Забыть, исчезнуть, только чтобы не болело больше. Чтобы не видеть этого нежного взгляда, этого смирения храброй гриффиндорки. Она любит его…

Это был последний раз. Последний раз в своей жизни Люциус Малфой испытывал сердечную боль. Боль души, не сравнимую ни с чем. Сладкую боль взаимной, несбыточной, погибающей любви.

Тихий вой заполнил воздух Хогвартса. Вой умирающего волка.

***

Прошло много лет. Люциус сидит в кресле у камина. Его губы дрожат. В руках аккуратный маленький лист пергамента. Он снова устремляет взгляд на размашистые красивые буквы и с упоением скользит по ним.

«Это последнее письмо, Гермиона. Наш дом превратился в ад. Сегодня я уничтожу всё, что напоминает о тебе, чтобы ни одна душа не узнала. Чтобы ты была в безопасности. Но я не забуду. Я просто буду ждать и надеяться, что когда-нибудь у меня появится шанс сказать тебе всё, иначе нет никакого смысла жить. Верю, ты найдёшь то, что ищешь. И я увижу тебя когда-нибудь, если мы не умрём.

Безнадежно любящий тебя, Драко Малфой»

Внутри всё дрожит. Уставшие, воспалённые серые глаза закрываются, перед ним ясное голубое небо Хогвартса. Он смотрит на пляшущие язычки пламени в камине.

— Не сдавайся, Драко. Хотя бы ты не сдавайся.