Однажды в Челябинске. Книга вторая

– Подожди. Ты… – Митяев не мог собраться с мыслями. – Тебе удалось?

Я победоносно взглянул на Арсения – он понял все без лишних слов.

– Прознав обо всем ночью, я понял, что наступило время не слов, а поступков. Посему и принял всевозможные меры, чтобы замять ваши шалости, – многие не представляли всего объема неприятностей, которые я разрулил. Вскоре все случившееся наверняка превратится в легенду.

– Хочешь сказать, что Степанчук не в курсе?

– Нет, – улыбнулся я. – Удивлены?

Все заметно оживились и радостно зашушукались.

– А вот приберете в палатах, и все уж точно в тайне останется. Чего, не верите в свою удачу? Подвоха ждете? Зря, дуракам же везет.

– Так что, мы не вылетим из команды, получается? – опомнился Брадобреев.

– Не поздно еще все поменять. Тренера зову? – произнес я.

– Нет-нет-нет! – заволновались остальные.

– Испугались? Я шучу. Мне самому не особо хочется так делать. Я прикипел к вам за последние месяцы. И вы прекрасно знаете, что я не привык проигрывать.

– Но когда-то ведь все тайное станет явным…

– Когда? Не имею ни малейшего понятия, Андрюха. Если только ваши внуки узнают, когда вы захотите им рассказать о вашей бурной молодости. Хоккейная школа не в курсе, тренер и родители не знают, а полиция ни о чем не догадается.

– А при чем здесь полиция?

– Были причины.

Коротков и Глыба посмотрели на Митяева и его сподвижников с подозрением.

– Обо всем знаем только мы. Я же сделал все, чтобы тайна сохранилась. Здесь, конечно, не Лас-Вегас, но… все, что случилось в Челябинске, остается в Челябинске. Как-то так. Благодарностей не стоит.

– Получается, ты спас наши задницы.

– Ваши задницы меня не интересуют. Я спас ваши жизни и вашу дальнейшую карьеру. Ради того, чтоб включить через пару лет телек и сказать себе, что этих игроков и этого хоккейного праздника в Магнитогорске или где-нибудь еще не случилось бы, если б не я. А пока у нас большие планы на сегодня… Ах да, кстати, Бречкин, это твое? – я выудил из кармана целехонький медальон.

– Украл? – тихо предположил Патрушев.

– Вряд ли, – направился ко мне до глубины души пораженный Бречкин, протянув к медальону трясущиеся руки. Таким Леху прежде не видели.

– Пашка, лови! – потрепанное портмоне полетело в сторону хозяина – он и не надеялся его снова увидеть, оттого и не успел среагировать и схватить его в полете. Аксессуар смачно хлопнул Павлика по щеке. – Можешь пересчитать – все на месте. Шапку потом отдам. Остальные потери у меня в номере, так что милости прошу.

– Да ты шутишь? Это постанова! – выступил вперед Патрушев. Шестерка ночных героев точно знала, что я не лгу и не украл все их добро, пока они спали, как думал Сашка.

– Тогда я здорово заморочился, выходит? – парировал я.

– Ты нас наебываешь, как и всегда! Хлебом тебя не корми, а дай найти косяк и против нас обернуть. Других учи, долбаеб.

– Не говори, чего не знаешь, Патрушев, – угрожающе произнес Бречкин.

– С каких пор ты за него, Бреча?! – возмутился Сашка.

– Давай мы потом тебе объясним, – мирно подошел к возмутителю порядка Кошкарский.

– Потрудитесь.

– Знаешь, Патрушев, – произнес я, – болезнь равнодушия разрушает многое. Я ей не страдаю.

– Выходит, мы перед тобой в неоплатном долгу, – констатировал Чибриков.

– Получается, что так.

– В голове не укладывается. Ты и…

– Надо прийти в себя и все осознать, – произнес Брадобреев – многие не понимали, о чем эти шестеро ведут разговор с помощником тренера.

– Ты нас… спас, – прямолинейно изрек Богатырев.

– Если мы сейчас можем что-то сделать…

– Мужики, есть просьба. Лично для меня. Сделайте сегодня «Мечел».

– Пережить бы этот день, – вымолвил Филиппов, словно спал целую неделю.

– Выше нос, братва! Думаю, с этой маленькой проблемой вы справитесь.

– Пиздец, у меня отлегло, – признался окружающим Абдуллин. – Я, кажется, знаю, кто у нас MVP этого выезда.

– Хорош трепаться, – отрезал я. – Вся концентрация на игре. Всем умываться. Каждый должен выглядеть идеально – прям как мятная жвачка.

Брадобреев на коньках по дороге к умывальникам прошел мимо меня и добродушно похлопал по плечу. И многие, я заметил, менялись в лице, глядя в мою сторону. Прежде такого не было. Разве не на такой эффект я рассчитывал? Многие сейчас вздохнули с облегчением (кроме всяких там пофигистов), ибо успели представить грядущие катастрофические последствия собственной глупости. Теперь я командовал парадом – уже по-настоящему.

Хоккеюги толпились у душа, раковин и уборных. Я наблюдал за пацанами, что стояли будто у билетных касс, как ко мне подобрался восхищенный Арсений Митяев. Даже и не сомневаюсь, что он верил в мой успех. А у меня сейчас даже язык не повернется предъявить за то, что ночью он слегка дезинформировал меня, не предупредив о многом.

– Вот ты и добился своего.

– Не за что, Арсений, – ответил я, словно на благодарность. – А у тебя были сомнения, что мне удастся все провернуть? Хотя я и был пару раз близок к провалу. Какого хрена ты улыбаешься? Смешно тебе?

– Расскажешь, как ты это сделал?

– Тебе реально интересно?

– И не мне одному.

– Хочешь сказать, остальные станут меня слушать?

– Как никогда в жизни не слушали.