Однажды в Лопушках

— Пускай обижаются, — отмахнулся отец. — Договоримся. И с матерью его. На диво разумная женщина, да… правда, жаль, что ведьма природная, далече отсюдова не уедет. Но ничего, мы и тут обустроимся. Школу вона нормальную поставить надо. И дом им, а то страх глянуть, где живут…

— Займусь, — пообещал Беломир.

— От и ладненько… и еще, я землю-то у Потемкиных выкупил, у фирмы той подставной. Аналитики говорят, что, конечно, задумка неплохая, с коттеджным поселком, да её до ума довести надобно. Вот и доведешь…

— Я?

— А кто? Или думал, будешь сидеть да коровам хвосты крутить? Вот заодно и себе дом поставишь, чтоб было куда жену привесть, и за мальчонкой присмотришь. Ах да, еще фабрику тут присмотрел недалече, недостроенную, по переработке лекарственного сырья.

— Её-то зачем?!

— Чтоб была… есть мысль развернуть производство, после передадут папочку, почитаешь… лицензии-то получим, не проблема, а на особую линию некромант нужен толковый. Но у нас их ныне целых два, так что…

Беломир закрыл глаза и подумал, что горбатого и вправду только могила исправит.

Почему-то это не злило.

Вот совершенно.

Эпилог

Платье было красным. Темным, цвета тяжелой венозной крови, светлеющим к подолу, чтобы обратиться в тонкие языки пламени. Расшитые драгоценными камнями, языки эти оживали при малейшем движении, и казалось, что Калина и вправду того и гляди вспыхнет.

— Чувствую себя куклой, — мрачно сказала она, вперившись взглядом в зеркало.

— Красивая, — вздохнула Ксюха, которая устроилась на подлокотнике кресла. Сама-то она в легком брючном костюме казалась совсем молоденькой и непривычно-хрупкой.

— Очень красивая, — поддержала я.

— Но кукла.

— Ты? — вот кто уж никогда куклой не был, так эта Калина.

Она придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале, а я ощутила легкий укол зависти.

— Если бы вы знали, как мне это все надоело… — она подняла руку, и на запястье блеснул алым светом рубиновый браслет.

Не тот.

Те исчезли, как ныне принято считать, безвозвратно. И правильно. Нехорошо отбирать подарки у богинь. Но эти драгоценности, поднесенные Бестужевым-старшим, были хороши.

Настолько хороши, что последние две недели в сети только их и обсуждали.

Ну и Калину, само собой.

Драгоценностями восхищались, а что касается Калины… в общем, комментарии я старалась не читать. Справедливости ради, мне доставалось не меньше.

Баронесса из Лопушков.

Баронесса, мать его… какая из меня баронесса? Вот и общество на том же сходилось. И, наверное, если бы не Николай, мои нервы не выдержали бы.

А с ним все воспринималось как-то… проще, что ли?

— Ты его хотя бы любишь? — поинтересовалась Ксюха.

И она получила свою порцию сомнительной славы. Правда… потом почему-то пару изданий сменили хозяев, кто-то разорился, а кто-то весьма быстро и радикально изменил взгляды, решив, что в целом-то история любви олигарха и девушки из глубинки — глубоко романтична и прекрасна.

Особенно если от упомянутого олигарха держаться подальше.

— Не знаю. Я… боюсь ошибиться, — Калина огляделась и, признав, что садиться в дизайнерском наряде — не лучшая идея, осталась стоять. — Мне уже казалось, что я любила, а оказалось, что казалось… но с Миром легко. И спокойно. Большей частью… но мне кажется, что вчера он кого-то упокоил.

Ксюха пожала плечами: мол, дело житейское.

— Главное, чтобы не доказали…

— Дуэль была. Дуэли разрешены, — возразила я.

И упокоил исключительно за дело. Я бы тоже упокоила, но мне нельзя. Мне надо сохранять спокойствие и контролировать силу, которой порой было слишком уж много.

…поэтому комментарии в сети я старалась не читать.

— Дуэль, стало быть… — задумчиво протянула Калина. — А мне сказал, что с друзьями посидит…

— Вот что ты так? — Ксюха ласково погладила Линку по руке. — Может, и не врал. Может, вправду сидел. Потом.

— Пил за упокой, — поддакнула я, но, кажется, не слишком удачно. — И вообще… если сильно все надоест, разведешься.

Наверное, такое невесте тоже не следует говорить, особенно перед свадьбой.

— Нет уж, — Линка подобрала юбки. — Я женщина приличная. Никаких разводов. Только честное вдовство.

Ну… тоже не сказать, чтобы невозможный вариант.

Ксюха фыркнула. И мы рассмеялись. Все втроем. И смеялись долго, кажется, до слез.

— Девочки, — Ксюха первой смахнула слезы. — А мой… в общем, я не специально узнавала, просто получилось так… тот, ну… прежний…

И порозовела.

— С ума сошел.

— Совсем?

— Подробностей не знаю, но пишут, что на премьере какой-то стал на людей кидаться, потом выл… вроде бы убегал от кого-то или чего-то… — она поглядела выжидающе.

А мы с Линкой переглянулись.

— Ну… — Линка покрутила браслет. — Ты же говорила, что он употреблял и не только алкоголь? Вот и поехала крыша. Переживаешь?

— Не особо. Знаете, как будто… отпустило, что ли? Будто оно вообще все было, конечно, со мной, но где-то в другой жизни. А теперь…

— Счастлива?

— Очень.

И хорошо, ибо Красноцветов мне нравился. Не хотелось бы его убить. Да и не вышло бы так просто, все-таки ведьмаком он оказался сильным.