Однажды в Прибалтике. Другая жизнь

– Вот и я о том говорю!

Приподнявшись на цыпочки и двигаясь рывками, словно бы заведенный автомат, Марина достала с верхней полки начатую бутылку водки и с размаху плеснула в мерный стакан

– Сто пятьдесят?

Николай Иванович торопливо кивнул головой. Он всегда брал рюмку водки и пол литра пива, с тем и сидел, отдыхая от длинного трудового дня. Затем медленно отправлялся домой. Напиваться по – настоящему позволял себе лишь в выходные да в праздники, справедливо считая, что имеет на это полное право. В последнее время у него все чаще начали появляться боли в правом подреберье, раньше подобного не было, значит печень сдает. Да и с неуемным курением пора что-то решать. В общем нужно менять образ жизни и грузчик постоянно уверял себя в том, что как только поднимет свое финансовое положение до нужного уровня, тут же отправится в поликлинику, где проведет всестороннее обследование организма.

Каждый раз после основательной выпивки он искренне недоумевал – как могло получиться, что он не остановился вчера и зачем вообще начал пить? Для чего беспрерывно курил? Отчего опять не сдержал данного накануне самому себе обещания? Но ответа на эти вопросы не находил. Тогда, ругая себя на чем свет стоит, привычно погружался в бездну раскаяния, но …наступал вечер и ноги сами приводили его в знакомое заведение.

К тому же и на работе иной раз Афанасий знакомым жестом предлагал навестить его. Николай Иванович охотно откликался на зов, ведь не станешь же в самом деле отказывать? Это будет не по-товарищески. В каморке у мясника всегда хорошо пилось и закусывалось, лилась дружеская беседа. Жизнь продолжалась и к концу смены грузчик чувствовал подъем сил. Забегая после работы в кафе, он оправдывал себя тем, что устал, ему нужно расслабиться. Ведь алкаш это тот, кто обычно опохмеляется по утрам, а он гордо именовал себя пьяницей. Даже выработал собственную теорию на этот счет и с удовольствием говорил о ней с Афанасием, абсолютно согласным с ним в том, что между пьяницей и алкоголиком имеется принципиальная разница.

– Алкаш – это полностью опустившийся тип! – начинал свои рассуждения Николай Иванович. Он любил после выпитого потрепаться на умные темы.

– Да уж. Мы с тобой не такие, – с энтузиазмом поддерживал его Афанасий, отправляя в рот очередной кусок хорошо прожаренной отбивной. Прожевав, долго радостно хохотал, огромной пятерней смахивая выступившие на глазах слезы. Безоговорочно признавая главенство Николая Ивановича, он ценил его тонкую натуру и недюжинный ум. Шутка ли ведь Николай Иванович окончил техникум! В то время, как сам Афанасий едва осилил лишь вспомогательную школу.

– Ты запомни, мы не чета алкашам, – продолжал внушать ему грузчик. – Мы работаем.

– Точно! – Афанасий одобрительно усмехался. У него всегда было хорошее настроение. Рубя тушу и широко размахивая при этом топором, он обычно загадочно улыбался, как будто бы делал нечто очень приятное для себя. При своей неординарной внешности – небольшом росте и мощном, накачанном туловищем с коротенькими ногами, мясник производил на впервые видевших его людей отталкивающее впечатление. Его волосатые длинные руки находились в постоянном движении, обирая несуществующие пылинки с видавшего виды засаленного халата, а маленькие цепкие глазки внимательно следили за окружающими, характеризуя их по степени полезности для себя.

Он жил неподалеку от магазина. Его супруга частенько наведывалась в «Дионис» за покупками. Отличаясь весьма богатырским телосложением, она была выше Афанасия на две а то и на три головы. Продавщицы между собой называли ее динозаврихой. Ее монументальная фигура издалека бросалась в глаза, и встречные люди довольно часто застывали на месте, исподтишка оглядывая ее. Жена мясника не удостаивала их вниманием. Она двигалась по торговому залу несокрушимо, как танк, сметая все на своем пути. Пару раз опрокинула на себя лоток с фруктами, устроив по этому поводу небольшой скандал, а однажды прицепилась к бедняге Аннушке, работающей в колбасном отделе, предъявив той якобы некачественные сосиски, купленные накануне вечером в магазине. Хотя чека у ней с собой не оказалось, супруга мясника настаивала на равноценном обмене и только вызванный на подмогу Афанасий сумел парой тихо сказанных слов быстро утихомирить свою скандальную половину.