Однажды в России

- А я что, против? - наседал Сергей. - Пусть что-то наварят, но не столько, сколько пытаются слупить с меня... Так и быть, уступлю миллион, и ни рубля больше. Но учти, при условии, что я - полный хозяин.

- А то!

Сергей прислушался. Скрип у соседа прекратился, теперь там звучало надрывное пение унитаза.

- Иди, Данилович, и передай говноедам, что это - мое последнее слово...

К вечеру челночная дипломатия Титова принесла очередную подвижку кооператив "Пионер" снизил размер пая до 20% при цене в пять с половиной миллионов рублей.

- Константиныч, соглашайся, дальше они не скостят и полушки, - с жаром уговаривал Титов, где-то, судя по запаху, перехвативший стаканчик водки.

- Ты что, оглох или охренел? - взорвался Сергей. - Чеши отсюда, ты мне надоел!

Титов слонялся по гостиничному коридору как неприкаянный, а после ужина еще битый час уламывал сладострастных кандидатов наук, добившись снижения их доли до 15% при цене договора в шесть миллионов рублей. Сегодня утром, когда все вновь собрались в кабинете директора, Сергей выслушал новые условия "Пионера" и ответил отказом.

- Как хотите, - переглянувшись с бледной немочью, сказал Перепелицын. - На убыток мы не пойдем.

- Ехай в Ленинград, Сергей Константиныч, и не серчай на нас, что свели с трепачами, - запальчиво произнес Титов. - И вы оба ехайте в свой Красногорск, скатертью дорожка! Без вас обойдемся... Тоже мне, монополисты выискались!

- Правильно ставишь вопрос, Данилович, - включился в разговор директор комбината. - Мы с Сергеем Константиновичем закажем проектную документацию в Ленниигипрохиме. А рабочие чертежи на печь выдаст Московский институт электротермического оборудования. С ними я уже созвонился.

- Товарищи, зачем лезть в бутылку? - пропищала бледная немочь. Перепелицын, скажите им...

- "Пионер" берется работать за 15% и пять миллионов ровно, - подал голос куркуль, покрывшийся нездоровым румянцем.

- Добро! - подытожил Сергей.

Полтора часа ушло на оформление протокола о намерениях, после чего Сергей распрощался с партнерами и со скоростью 150 километров в час маханул восвояси, радуясь, кроме всего прочего, еще и тому, что вернется домой на день раньше намеченного.

В четыре часа пополудни Сергей остановил "мерседес" возле тесовых ворот своей конторы на Московском проспекте и дважды просигналил.

Из ворот выглянул Петрович в том же армейском бушлате и стеганых брюках, что носил круглый год, просиял от радости и гаркнул во всю мочь:

- Ждравия желаю!

С приходом в "Холис" Пичугина всей команде дряхлых сторожей указали на дверь, наняв вместо них четверку афганских ветеранов, которые ночью по очереди охраняли контору, а днем выезжали на помощь низовикам-шашлычникам, когда у тех возникали недоразумения с расплодившимися вымогателями. Пичугин хотел избавиться и от Петровича, но Сергей воспротивился - ему почему-то казалось, что старый солдат приносит удачу. Для кооператива еще пара сотен в месяц - не проблема, а Петрович сыт и при деле.

- Как успехи на женском фронте? - с улыбкой спросил Сергей, заехав под навес. - Сколько целок сломал, пока меня не было?

- Как было шешнадцать, так жашохло, - отрапортовал Петрович.

В конторе Сергея встретила непривычная тишина - всех афганцев как корова языком слизнула.

- Фирок! - Он жестом приветствовал секретаршу, по обыкновению уткнувшуюся в книгу. - Кто у нас на хозяйстве?

- Я одна, - не поднимая глаз, сонно отозвалась Фира. - На проспекте Космонавтов какая-то заваруха. Полчаса назад дядя Давид посадил мальчиков в машину и повез на разборку.

- Ты за дядю Давида не волнуешься? - легонько подтрунивая, спросил Сергей.

- Кто его обидит, тот дня не проживет, - зевая, сказала Фира.

- Дай-то Бог!.. А где Анна Наумовна?

- С обеда в налоговой инспекции.

- Значит, все при деле, - с удовлетворением отметил Сергей. - Добро!.. Сейчас я поеду домой, устал после командировки, а ты, Фирок, обзвони членов правления. Что у нас нынче - пятница? Скажешь им, что Холмогоров собирает синклит в понедельник, ровно к семнадцати ноль-ноль...

Четверть часа спустя Сергей поставил "мерседес" во втором дворе толстовского дома и, войдя в свой подъезд, начал подниматься по лестнице. Между первым и вторым этажами он недобрым словом помянул нерадивых ремонтников, не удосужившихся за время его командировки починить лифт, между вторым и третьим мельком подумал, чем бы заморить червячка до прихода Анны, а на площадке третьего этажа его насторожили донесшиеся сверху крики. Он остановился и в ту же секунду узнал знакомый голос. Причина воплей была очевидна, весь вопрос сводился к тому - с кем Анна?

"Веселенькие дела! - сказал он себе, машинально закуривая. - После трудов праведных я возвращаюсь на базу с жирной добычей, а в доме измена - рыжая чувырла полным ходом, по терминологии Титова, наяривает польку-бабочку!"