Однажды в России

- Я начну издалека и изложу все по порядку, - сказал Вороновский. - В 1976 году власти предержащие подцепили на крючок и приговорили к длительному сроку лишения свободы некоего Семена Ефимовича Тартаковского, промышлявшего скупкой и продажей валюты. По проверенным данным, на следствии и в суде гражданин Тартаковский красноречием не блистал, признался только в том, что не имело смысла отрицать, и, таким образом, сумел сохранить свой надежно припрятанный капитал. Из того же авторитетного источника мне известно, что его супруга, Мария Сигизмундовна, не так давно приняла довольно-таки опрометчивое решение. Понадеявшись на то, что две бомбы в одну и ту же воронку не падают, она изъяла ценности Тартаковского у верных хранителей и в настоящее время держит их дома. Проживает Мария Сигизмундовна в двухкомнатной отдельной квартире на улице Скороходова, в гордом одиночестве, ибо Всевышний не соизволил послать ей деток. Злые языки утверждают, что в добрачный период Мария Сигизмундовна злоупотребляла абортами, но это, скажем так, ее личное дело. Ценности хранятся в тайнике, месторасположение которого знает не только их хозяйка, но и ваш покорный слуга. Предметов там мало, но если Мария Сигизмундовна станет нашей клиенткой, ее взнос будет внушительным. Полагаю, примерно вдвое больше, чем у клиента из солнечного Азербайджана.

- Виктор Александрович, как ты мыслишь разобраться с этой бабой? заговорил капитан.

- Путем обыска и выемки.

- Под видом возобновления уголовного дела Тартаковского по вновь открывшимся обстоятельствам? - Капитан скривился, тем самым выказав сомнение.

- Ни в коем случае. Здесь надо действовать тоньше, бить наверняка. Я долго изучал обстановку и, кажется, нашел оптимальный вариант. У Тартаковской есть близкая подруга Рогова, чей муж месяц назад взят под стражу. Я аккуратненько навел справки и выяснил, что с ним занимается какой-то майор Судаков из Следственного управления города. Поэтому мы нагрянем к Тартаковской как к возможной хранительнице ценностей Рогова. Естественно, с постановлением на обыск и выемку, вынесенным майором Судаковым. Вопросы есть?

- Прокола не будет? - все еще сомневался капитан.

- Надеюсь, все пройдет благополучно. - Какой ей резон молчать, коли она не хранит чужое барахло? - Капитан прищурился.

- Разведет еще тот базар, когда мы заявимся к ней с понятыми!

- Не все ли равно, что она будет говорить нам? - возразил Вороновский. Важно, чтобы она впоследствии не обратилась с жалобой в Следственное управление или в прокуратуру. А я знаю, что Тартаковская жаловаться не станет.

- Почему?

- Ты, капитан, недоучитываешь того, кто она такая, - терпеливо объяснил Вороновский. - Наша будущая клиентка давно не девочка и знает порядки. Роговских ценностей у нее наверняка нет, в этом смысле ей нечего бояться. Но когда мы с тобой обнаружим тайник и предъявим его содержимое, она глазом не моргнет и откажется от вещей, чтобы не навредить своему ненаглядному Семену...

- Держи карман шире! - съязвил капитан.

- Я опираюсь не только на здравый смысл, но и на надежную информацию, твердо сказал Вороновский. - Попавших в руки милиции ценностей все равно не вернешь, а неприятностей можно набраться, как говорят, под завязку. У нас же закон что дышло...

- Поглядим. - Капитан недоверчиво усмехнулся.

- Итак, я пунктирно наметил общую картину, а теперь перехожу непосредственно к деталям операции. Постановление у меня есть, обыск произведем через четыре дня - 25 декабря, в понедельник. - Вороновский достал из папки лист бумаги и придвинул его к капитану. - Вот план ее квартиры. Здесь прихожая, слева кухня, справа места общего пользования, а здесь дверь в проходную комнату. По плану вопросов нет?.. Поехали дальше. Наши роли распределяются следующим образом: ты, капитан, будешь старшим группы, я твоим подчиненным, а Сергей - понятым. Второго понятого возьмем в квартире напротив. Там проживают одинокая старушенция и вдова средних лет с взрослым сыном, в данное время проходящим срочную службу в армии. В воскресенье вдова, работающая проводником на Октябрьской железной дороге, отбывает в рейс и явится домой только во вторник, так что старушенция будет одна.

- А если она умотает в кино? - спросил капитан.

- Зимой она вообще не выходит на улицу. Надеюсь, ты знаешь, что такое "божий одуванчик"?

- Угу, - буркнул капитан.

- На всякий случай двумя этажами выше есть еще одна старушенция, но нам предпочтительнее первая, - усмехнулся Вороновский. - Она дряхлее и вдобавок хорошо известна клиентке... Ты еще не забыл, как производится обыск?

- Обижаешь.