Однажды в России

- Вы меня не стыдите, вы отвечайте по существу поставленного вопроса.

- Ах, по существу? - Вороновский усмехнулся. - Что же, извольте. Из ваших слов вытекает, что находившиеся в гараже деньги вы на законном основании признаете личной собственностью Пузана - виноват, потерпевшего Бисеркина. Я вас правильно понял?

- Сдается мне, что этого я не говорил, - осторожно заметил Судаков. - Мною направлено письмо по месту работы Бисеркина, где я ставлю вопрос о нарушении им морального кодекса советского гражданина. Нетрудовое обогащение, которого он лишился, не дает права признать его потерпевшим, потому что...

- Стоп! - властно распорядился Вороновский. - С моральным кодексом вас занесло не в ту степь. Забыли, чему учил Козьма Прутков? Зри в корень! Придется излагать вам азы гражданского права.

- Ну-ка, ну-ка, выкладывайте ваши доводы.

- Итак, внимательно рассмотрим схему купли-продажи. До совершения сделки я, Вороновский, являюсь полновластным хозяином денег, а Бисеркин - таким же хозяином "волги". Так?

Судаков кивнул и, предвидя подвох, удвоил бдительность.

- И только в момент ее совершения, как некогда установил ваш старший товарищ по партии, я меняю деньги на товар. Так?

- Пока так.

- Применительно к автомобилям как виду личной собственности моментом совершения сделки служит ее оформление в комиссионном магазине, - продолжал Вороновский. - А теперь мы вернемся к деньгам, лежавшим в гараже Бисеркина. Когда Парусов изъял их оттуда? Через пятнадцать, максимум через двадцать минут после нашего отъезда в магазин, то есть до сделки, когда деньги все еще находились под моей юрисдикцией. Уловили смысл?

- Да не совсем. Послушать вас, так Парусов, вскрывший чужой замок, и вы, пославший его туда, не совершили преступления? Сдается мне, что не меня, а вас занесло не в ту степь.

- Если по букве закона квалифицировать наши действия, то мы допустили самоуправство, иначе говоря, самовольное, с нарушением порядка, осуществление своего действительного права, что предусмотрено статьей 200-й Уголовного кодекса. Хотите предъявить мне это обвинение?

Содержавшееся в вопросе Вороновского коварство не укрылось от Судакова, знавшего Уголовный кодекс наизусть, как таблицу умножения. За самоуправство полагался сущий пустяк в виде штрафа до 50 рублей или общественного порицания, тогда как он жаждал крови. К тому же его злила изворотливость Вороновского, с легкостью отбившего прицельный удар.

- Может, вы так инструктировали Парусова, - помолчав, рассудительно сказал Судаков. - А вот когда он на самом деле уволок деньги, это вопрос. Он же не всегда в точности выполнял ваши установки. На допросе Парусов показал, что не захотел отдавать Тартаковской липовое постановление об отмене ареста, якобы наложенного на ее имущество, чтобы подольше держать ее в страхе. Не любит он богатеньких, ох не любит!

- Что возьмешь с бедолаги? - Недобро усмехнувшись, Вороновский покрутил пальцем у виска. - Но вы, надеюсь, на него не в претензии? Ведь только благодаря ему вы познакомились со мной.

- Не только. По правде сказать, вышли мы на вас через Баронова.

Судя по тому, как Вороновский вскинул голову, подпущенная Судаковым шпилька попала в цель.

- На смертном одре Савелий Ильич назвал вас, - нагнетал Судаков, предупредил меня, что вы особо опасный преступник, с вами надобно держать ухо востро. Чем это объясняете?

- Пожалуй, двумя причинами, - озаряясь улыбкой, тотчас парировал Вороновский. - Во-первых, вашим, майор редкостным даром достигать взаимопонимания с психами. Здесь вы вне конкуренции. Если бы вы работали не следователем, а санитаром в дурдоме, вам бы цены не было. А во-вторых, покойный маэстро Баронов был, скажем так, доморощенным философом. Года за два до проявления первичных признаков старческого психоза он как-то выдал мне афоризм, достойный пера Ларошфуко: "Почему кому-то должно быть хорошо, когда мне плохо?" Удовлетворены ответом?

В воздухе повисла пауза.

По всей видимости, выдержки отщепенцу не занимать, вынужденно признал Судаков. И наглости - тоже. Даже предательство старика Баронова деморализовало его на какие-то считанные секунды, не дольше. Что бы это значило?..

Тем временем Вороновский думал о том, что Судаков отнюдь не так прост, как казалось раньше. Есть и у него незаурядные приемчики, которые кое-когда срабатывают, развязывая языки обвиняемым. Маэстро, без сомнения, козырная карта, туз или король, и разыгрывать ее следовало с самого начала, непосредственно после ареста. Быть может, именно тогда Судаков чего-нибудь и добился бы, а сегодня это дохлый номер!