Однажды в Вестеросе (СИ)

— Ты меня теперь до конца жизни будешь так гонять? – усмехнулся дорниец, который последнее время, не без участия снадобий мейстера, спал на удивление хорошо.

Хайтауэр усмехнулся, поглаживая изрядно разросшиеся усы:

— Не исключено. Ладно, иди и правда вздремни. Я подежурю. Сменишь меня на закате.

— Хорошо, — отозвался Дейн и поплёлся в покои на второй этаж.

Несколько дней всё было даже хорошо. Лианне как будто бы стало лучше. Иногда она приходила в себя и подолгу лежала, глядя на сына. Она всё так же молчала. То ли от бессилия, то ли от горя. Тут уже мейстер не брался угадывать. А затем она снова перестала просыпаться. Старик ничего не говорил, но гвардейцы не были слепыми. Они видели, как тяжело вздымалась грудь Лианны, словно каждый вдох её давался с большим трудом. А Освелла всё так же не было. Конечно, никто не ждал, что он справится за один день. Но сейчас уже счёт пошёл не на дни, а на часы. Если не на минуты.

А затем всё стало ещё хуже. Однажды Эртур нёс дозор на верхнем этаже башни. Давно потемнело, небо было почти чёрным и усыпанным тысячей звёзд. Полумесяц луны святил неярко и осторожно. Гвардеец потушил все свечи, как они делали теперь каждую ночь, не желая выдать своего присутствия на много миль вокруг, и время от времени прохаживался от окошка к окошку, оглядывая близлежащие территории. У одного из окон он задержался: ему показалось, что он что-то увидел среди тёмных крон деревьев. Но сложно было понять – было ли это правдой. Дейн присел, вглядываясь в темноту, однако не высовываясь в окно и оставаясь под безопасным покровом полумрака. Ничего не шелохнулось. Он почувствовал облегчение, но в следующий миг среди деревьев вновь что-то задвигалось. Теперь уже не могло быть сомнений – кто-то скакал к Башне Радости. Дорниец быстро подхватил арбалет и взвёл тетиву, наложив предварительно стрелу. Послушался отдалённый звук конских копыт. Эртур на звук прицелился в темноту. Он был растерян, не знал, что делать: стрелять или нет. Пока он решал эту сложную задачу, всадник подобрался ближе. Эртур уже мог разглядеть его фигуру во мраке, он лишь вновь вскинул арбалет для выстрела.

— Это я, — закричала фигура сбивчиво. – Это я…

На счастье, дорниец узнал этот голос.

— Освелл? Какого хрена ты тут забыл?

— У нас проблемы, — только и выкрикнул гвардеец, спрыгивая с лошади.

Дейн бросился вниз, поставив арбалет у стены. С Уэнтом они столкнулись перед покоями, в которых сейчас мирно спал Герольд.

— Какого ты снова тут? – прошипел Эртур, силясь рассмотреть Освелла в темноте. – Что случилось?

— Беда случилась, — рявкнул тот, толкая дверь. – Герольд, вставай. Быстро. Нет времени больше на сон.

— Что за чертовщина? – проворчал великан.

Кровать под ним натужно проскрипела.

— Освелл, ты это что ли? – воскликнул Хайтауэр, окончательно проснувшись.

— Ты скажешь, наконец, в чём дело? – начал терять терпение Эртур.

— О, я скажу вам, что дела наши более, чем просто плохи. Нужно срочно собираться и уносить отсюда ноги подобру-поздорову. Я встретил отряд в двух днях пути отсюда. По-моему, они заплутали, но я готов поспорить, что ищут они нас.

— С чего такая уверенность, Освелл? – спросил Герольд.

— Да с того, что среди них я видел Эддарда Старка.

— Ты уверен? – переспросил великан.

— Что я, по-твоему, не знаю, как младший Старк выглядит? Я видел его столько раз! Это точно он.

Эртур лихорадочно пытался сообразить, что делать. Нужно было немедленно уносить ноги отсюда. Всё вышло из-под контроля окончательно. Нужно было бежать. Больше не было времени ждать чего бы то ни было.

— У нас всего три лошади осталось, — судорожно произнёс дорниец. – Два дорнийских коня, один забитый деревенский мерин.

— Это не самая большая из наших проблем, Эртур, — бесцветно отозвался Хайтауэр. – Леди Лианна…

— А что с ней? – напрягся Освелл.

— Да ничего, — развёл руками Герольд. – Ничего не изменилось, если не сказать, что стало хуже.

Уэнт громко выругался. Эртур был согласен. Он сам бы с удовольствием ругался до потери пульса, да только сейчас это им ничем не поможет.

— Что мы будем делать? – прозвучал растерянный голос Освелла.

Дейн не мог этого видеть, но он почувствовал, как оба гвардейца уставились на него в поисках ответов на свои вопросы. Только дорниец понятия не имел, что ответить.

— Что делать, Эртур? – требовательнее спросил Герольд.

— Я не знаю, — еле слышно отозвался Дейн. – Я не знаю…

Рейгар так её любил, а дорниец не знал, что ещё он в силах сделать.

====== Сироты ======

Дорн к всадникам не был приветливым. Северяне, привыкшие к постоянным снегам и морозам, теперь обливались потом под крепкими доспехами.

— Угораздило же его забраться в Дорн, — сокрушался крепко сложенный мужчина с длинными седыми волосами и лицом, исполосованным шрамами. – Я скоро сдохну от этой жары. И какого лешего на карте неправильно указано место этой башни треклятой. Сколько мы уже тут кружим?

— Ничего удивительного, это же руины, — осадил его Эддард спокойным голосом. – Кто рисует руины на картах? Не кипятись, Тео.