Однажды во сне. Другая история Авроры

Вот девочка постарше, которая называет себя принцессой.

Называет? Но она и есть принцесса!

Три феи своими руками сшили для нее платье из перьев, цветочных лепестков и больших зеленых листьев. Платье стянуто на талии широким поясом из речных камышей с пряжкой, сделанной из тяжелого голубого камня, который отыскали где-то ее тетушки-феи. Они же надели на лохматую, плохо причесанную голову Авроры диадему, сплетенную из таких же камышей. И она кружилась по поляне в этом платье, а феи называли ее королевой леса.

Нет-нет-нет, настоящая королева – Малефисента. И Аврора живет в одном замке с ней, и носит атласные платья, и спит на мягкой постели с розовым покрывалом...

Или она живет в том лесном домике с тремя феями?

– Хватит, хватит! – взмолилась Аврора, хватаясь за голову, но воспоминания не кончались, не отпускали ее.

Аврора вновь увидела себя. На этот раз она лежала на животе и следила за тем, как плавно перемещается по земле лучик солнечного света. Он полз медленно-медленно, как улитки, с которыми ей так нравилось играть. Солнечный зайчик ползет все дальше. Вот он скользнул по краешку ветки орешника с распускающимися на ней листочками и движется дальше, к ручью, наверное, хочет заглянуть под лежащие в воде камни, посмотреть, что прячется под ними. Аврора тоже любит заглядывать под эти камни, но сейчас ей лень. И пойти собирать ягоды на полянке тоже лень. Лечь и немного поспать... поспать...

Она уже дремлет, но еще не спит и слышит голоса появившихся откуда-то фей. Тетушки о чем-то спорят, но Аврора не разбирает слов – слишком тонкие, слишком пронзительные у них голоса.

А потом воспоминания улетучились, и Аврора осторожно подняла голову, потерла виски, распрямила затекшие руки и ноги. Затем поднялась на ноги, стряхнула с изрядно потрепавшегося бального платья пыль, сухие веточки, еще какой-то прилипший мусор.

Авроре вдруг вспомнилось, как Лиана укоризненно сказала однажды, обнаружив ее заснувшей прямо на пыльном полу возле ночного горшка:

– Где же вас растили, принцесса, уж не в сарае ли?

Теперь Аврора знала точный ответ на этот вопрос.

– Нет, меня растили в лесу, – со смехом ответила она воображаемой Лиане.

Да-да, она теперь вспомнила. Она росла в лесу, в маленьком домике на опушке, и с ней жили феи... Ее тети. Они одевались в яркие, но простые, как у крестьян, платья, в которых им – и это тоже вспомнила Аврора – было неуютно. Человеческая одежда не подходит для фей, это нужно понимать. Феи ухаживали за ней, кормили, одевали, учили чему-то (чему именно – этого Аврора вспомнить пока что не могла, чему-то странному, кажется). А самое главное, они любили ее. Да, не все у них порой получалось – ас кем такого не бывает? – но в целом все шло хорошо и гладко, и, казалось, так будет всегда.

Аврора вспомнила то нелепое платье из лепестков и листьев.

Если тетушки были феями, почему они не сшили ей платье с помощью магии? Как это делала тетя Малефисента?

Впрочем, какая она ей тетя?

И сама Аврора не принцесса, и детство свое провела не в замке.

Постойте, да она и не Аврора даже!

Роза. Дикая Роза. Именно так ее звали. А вообще-то Дикая роза – это шиповник, сильный колючий куст, на котором поздней весной появляются прекрасные Душистые цветки. Нежные, темно-розовые, с белыми прожилками и пушистой желтой сердцевиной.

Шестнадцать лет ее звали Розой, и жила она посреди леса с тремя своими странными тетушками.

Нет, она не принцесса, наверное. Просто девочка.

Что же с ней стало потом? И как она очутилась в мрачном Терновом замке?

Вопросы, вопросы, вопросы, на которые пока что никак не найти ответа.

Аврора – или Роза? – медленно побрела в глубину леса, стараясь не прикасаться больше к стволам деревьев, которые насылают на нее такие странные воспоминания.

Что же в ее жизни было настоящим? Шестнадцать лет, проведенных в лесу, или шестнадцать лет, прожитых в замке, из которых несколько последних прошли при королеве Малефисенте... При королеве Малефисенте...

Так вот, наверное, где нужно искать разгадку!

Но с другой стороны, действительно ли она выросла в этом лесу? Не может ли это быть очередной обманкой, ловушкой? Как все сложно, как все не складывается! И что делать, непонятно.

Аврора вспомнила недавнюю сцену в замке. Снова увидела себя спящей глубоким сном внутри очерченного посохом Малефисенты овала.

Какие слова произнесла тогда Малефисента? Вспоминай, вспоминай, Роза-Аврора...

Я проливаю кровь за ту, что спит,

Мертва я телом, но мой дух следит

За всеми снами, мыслями ее.

Так пусть исполнится желание мое,

Чтоб сонный мир навеки ей казался

Реальным, как и тот, что наяву остался.

Выходит, то был лишь сон? А как же быть с лесом, в котором она сейчас – это тоже сон? Сон, который она видит, умирая от ядовитых испарений в пустыне Внешнего мира?