Одним пальцем

Она кивнула. Из глаз у нее текли слезы. Симмингтон вышел. В дверях он столкнулся с Оуэном Гриффитом.

– Что тут творится? – резко спросил Гриффит. – Моя сестра…

– Мне очень жаль, доктор. Очень жаль. Но у нас нет другого выхода.

– Вы считаете, что эти письма у нее на совести?

– К сожалению, в этом не приходится сомневаться, – сказал Нэш и добавил, обращаясь к Эме:

– Вам придется пойти с нами, мисс Гриффит. С адвокатом вы получите возможность встретиться в любой момент.

Оуэн выкрикнул:

– Эме?

Она быстро прошла мимо него, не подняв взгляда.

– Не говори со мною, – сказала Она. – Ничего не говори. И, ради бога, не смотри на меня!

Они вышли. Оуэн стоял, как человек, увидевший привидение. Немного подождав, я подошел к нему.

– Я могу что-нибудь для вас сделать, Гриффит? Если да – только скажите.

Он проговорил, словно во сне:

– Эме? Я не верю в это.

– Возможно, это ошибка, – попытался я хоть как-то его утешить.

– Если бы это была ошибка, она бы вела себя иначе. Но я бы никогда в это не поверил. Не могу поверить.

Он упал в кресло. Я пошел поискать капельку виски и принес его, чтобы хоть чем-то помочь. Он выпил и немного пришел в себя.

– Ничего, выдержу. Теперь уже все в порядке. Спасибо, Бертон, но больше вы для меня ничего не можете сделать. Никто не может.

Дверь отворилась и вошла Джоан. Лицо у нее было белым, как полотно.

Она прошла по комнате к Оуэну, а потом посмотрела на меня.

– Уходи, Джерри, – попросила она. – Я сама. Выходя, я видел, как она опустилась на колени у кресла Оуэна.

8

Вряд лия смогу связно изложить вам события следующих двадцати четырех часов. Все они были какими-то обрывочными.

Вспоминаю, что Джоан пришла домой страшно бледная и расстроенная, а я, пытаясь развеселить ее, сказал:

– Ну, кто из нас становится ангелом – хранителем?

Она улыбнулась, жалко и с усилием, а потом вздохнула:

– Он говорит, что я ему не нужна, Джерри. Он такой гордый и неприступный.

Я ответил:

– Моей девушке я тоже не нужен…

Мы посидели минутку молча, а потом Джоан сказала:

– Что-то представители семейства Бертонов не пользуются спросом!

Я заметил:

– Не беда, дорогая, все-таки у меня есть ты, а у тебя – я!

Но Джоан возразила:

– Понимаешь, Джерри, сейчас это для меня слабое утешение…

Оуэн пришел к нам на следующий день и вел себя как герой какой-то мрачной мелодрамы. Джоан была великолепна, фантастична! Куда девались ее насмешки и придирки! Просто, естественно она предложила ему пожениться – сразу же, если он хочет. Оуэн, однако, не хотел этого допустить. Нет, она слишком хороша, деликатна, чтобы втаскивать ее в ту грязь, которая разольется вокруг них, как только о деле Эме заговорят газеты.

Я люблю Джоан и знаю, что она – хороший товарищ и в беду и в непогоду, так что все эти возвышенные речи порядком обозлили меня. Довольно раздраженно я сказал Оуэну, чтобы он не был таким чертовски благородным.

Потом я пошел на Хай – стрит и убедился, что языки там уже работают полным ходом. Эмили Бартон заявила, что никогда по-настоящему не доверяла этой Эме Гриффит. Жена какого-то лавочника со вкусом распространялась о том, что мисс Гриффит всегда казалась ей немного странной…

От Нэша я узнал, что обнаружились и новые улики против Эме. При обыске обнаружились страницы, вырезанные из книги Эмили Бартон, – их нашли в чулане под лестницей, завернутыми в старые обои.

– Отличное, между прочим, место, – сказал с уважением Нэш. – Никогда нельзя быть уверенным, что какая-нибудь любопытная служанка не захочет порыться в вашем письменном столе или в запертом ящике, но чулан, полный негодных теннисных мячей и старых обоев, никто не откроет – разве что впихнуть туда еще какой-нибудь хлам.

– Похоже что прятать все в чуланы было ее слабостью, – сказал я.

– Да, преступники по большей части не слишком изобретательны. Мимоходом, раз уж мы заговорили об Агнес, выяснился еще один любопытный факт: у доктора из его кабинета пропал большой, тяжелый пестик. Держу пари, что Агнес была оглушена именно им.

– Но ведь это заметная вещь, которую невозможно носить при себе, – возразил я.

– Мисс Гриффит это не могло помешать. В тот день она шла на встречу со скаутками, но по дороге собиралась занести цветы и зелень на пункт Красного Креста, так что захватила с собой большую корзину.

– А что с вертелом, его вы не нашли?

– Нет, и не найдем. Может, эта женщина и сумасшедшая, но не настолько, чтобы прятать окровавленный вертел, облегчая нам работу. Достаточно ведь было помыть его и вернуть на свое место на кухне.

– Да, – согласился я, – получить все улики было бы уже чересчур.

Дом священника был одним из последних мест, где я еще раз выслушал дебаты о волнующей новости. Старенькая мисс Марпл была совершенно убита ею. Она сказала мне необычайно серьезно:

– Это не может быть правдой, мистер Бертон. Я уверена, что не может.

– К сожалению, это правда, несомненная правда. Понимаете, они выследили ее. Видели собственными глазами, как она печатает это письмо на машинке.

– Да, да, может быть и видели. Да, это я понимаю.

– А страницы книги, из которых были составлены письма, нашли спрятанными в ее доме.