Одно идеальное лето

Мы с Лукасом купили дом в Ньюхэме, рядом с центром. Его повысили по работе, а я продолжаю работать учителем в местной школе. Обожаю свой нынешний класс, группу шести– и семилеток – у них столько темперамента и энергии, что у меня нет ни секунды покоя. Я люблю детей, но к собственным пока не готова. В отличие от Лукаса. Он говорит о ребенке с тех пор, как два года назад Розалинда родила сына. Иногда это напоминает мне соревнование.

У родителей все отлично. Папа рано ушел на пенсию и чувствует себя замечательно. Последняя мамина коллекция картин прекрасно распродалась, и они поговаривают о переезде в Брайтон и открытии гостиницы.

К сожалению, о маме Лиззи я такого сказать не могу. Рак Сьюзан вернулся с новой силой, и на этот раз она проиграла битву. Страшный удар для Лиззи. В последние месяцы жизни мамы она переехала в Лондон, к отцу и сестре. Каллум не слишком ее поддерживал, и она наконец решилась поставить точку в их отношениях, но они занялись на прощание любовью и успели зачать ребенка. Полтора года назад Лиззи родила прекрасную девочку и назвала ее Элеонора Сьюзан МакКоллМакКолл, и теперь та выросла в очаровательную малышку Элли с пухлыми щечками, голубыми глазами и кудрявыми каштановыми волосами, как у мамы. Я стараюсь поддерживать подругу, чем только могу. Представить не могу, каково это – родить ребенка сразу после смерти матери. От одной мысли у меня в горле набухает ком. Сейчас Лиззи живет с отцом и сестрой, но уже подумывает, что пора самостоятельно становиться на ноги.

Отношения Джесси и Эмили крепнут год от года. Сейчас они живут в Лондоне, и мы встречаемся при первой возможности, но, увы, не так часто, как хотелось бы. Джесси несколько раз звонил на рождественских праздниках, но я так и не смогла перезвонить.

Фрида вышла замуж, и ее свадьба была еще пышнее нашей. Должна признаться, я и наслаждалась ею гораздо больше. Я по-прежнему не могу до конца расслабиться дома у Лукаса, но теперь, после свадьбы, стало легче. Нам хотя бы позволено спать в одной комнате. Мы ездили в Германию на Рождество, и Маркус объявил, что Ева беременна третьим ребенком. Это дало Лукасу новый повод усилить давление. Но я не готова. Пока нет.

– Осторожнее, Бенни. – Я на игровой площадке. Мой класс вернулся с рождественских каникул еще более взбалмошным, чем обычно. Видимо, дело в сладостях. На меня они оказывают противоположный эффект. Январь выдался очень холодным и пасмурным, и я чувствую себя апатичной и разжиревшей после имбирных пряников в Германии. Уж очень я их полюбила.

Бенни наносит удар за ударом воображаемому противнику возле горки.

– БАХ! БАХ! – кричит он.

– Будь осторожнее, а то твоей ноге понадобится холодный компресс, – снова предупреждаю я его. Словосочетание «холодный компресс» стало неотъемлемой частью моего повседневного лексикона с тех пор, как я стала учителем. И это страшно веселит Лукаса.

Бенни упорно продолжает меня игнорировать. Один из самых сложных учеников. Другой ребенок подходит к нему слишком близко, и я спешу к ним.

– Бенни!

– Нет! – орет он. – Я Джозеф Страйк! БАХ! БАХ!

Пинок! Пинок!

У меня сжимается живот.

– Кто ты? – переспрашиваю я, наклоняясь к нему, и чувствую, словно кто-то только что перешагнул через мою могилу.

– Джозеф Страйк. БАХ! БАХ!

Я пытаюсь взять себя в руки и выпрямляюсь.

– Иди покатайся с горки. Быстро!

Его плечи уныло опускаются, и он обиженно убегает.

Еле-еле выдержав перемену, я отправляюсь в учительскую и вбиваю в «Гугл» имя «Джозеф Страйк». От миллиардов появившихся ссылок кружится голова. Я захожу на базу данных кино.

Его страница. Сердце екает, когда появляется его фотография. Он невероятно красив – линия подбородка стала четче, чем в восемнадцать, на загорелом лице видна легкая щетина. Короткие волосы, черные, как ночь, глаза. Он смотрит в камеру с полу-улыбкой.

– Ого, да ты тут разглядываешь Джозефа Страйка, – слышится голос коллеги. Это Рокси. Она учит восьмилеток. – Хорош, да?

– Откуда… Откуда ты его знаешь? – изумляюсь я.

Она удивленно смеется:

– Где ты была последние несколько недель? Ты ничего не слышала о «Небесной ракете»?

– Мы только вернулись из Германии, – слабым голосом отвечаю я.

– Милая, там что, нет кинотеатров? – поддразнивает она, но я не улыбаюсь. Семья Лукаса не смотрит ни фильмы, ни телевизор. Они предпочитают гулять, кататься на лыжах, читать и, если мне повезет, играть в бильярд.

«Небесная ракета». Что-то знакомое.

– Я что-то об этом слышала, – бормочу я.

– Надо думать. Этот фильм был на Рождество популярнее Санты. Ты обязана его посмотреть.

Рокси наклоняется к экрану, перехватывает у меня мышь и прокручивает страницу вниз в поисках афиши. На картинке пять актеров, но Джо узнать практически невозможно. На нем футуристический костюм, и он смотрит куда-то вверх, поэтому его лицо толком разглядеть не удается. Теперь я смутно припоминаю эту картинку, но его я на ней не узнала.

Рокси продолжает прокручивать вниз, к его фильмографии. В списке семь фильмов.

– Подожди!

– Что?

Как я могла пропустить все эти фильмы? «Страйк» в самом низу.