Одно небо на двоих

Саид обнял ее, рукой касаясь волос, целуя и шепча слова на своем языке. Сейчас он чувствовал себя самым счастливым на свете. Даже не верилось, что они начнут жить нормальной семейной жизнью, не прячась по углам, чтобы видеться лишь урывками. Скоро она станет его навсегда. Но хотелось сделать это как можно быстрее. Да и медлить было нельзя: от отца всегда можно ожидать подножку.

– Давай проведем никах прямо сегодня. Сейчас сядем с самолет и полетим в Дубай. Надо только предупредить мою мать и твоего отца…

– Саид… – Вирджиния перебила его, коснувшись руки. Увидев блеск в его глазах, она поняла, что он весь горит от нетерпения. Да, Саид, как настоящий восточный мужчина, сразу берет то, что хочет. И он боится вновь потерять ее, но… – Твой отец против, он не даст нам сделать этого.

– Мне не нужно его разрешение, но лучше сделать все как можно быстрее. Я уже договорился с имамом, он будет ждать нас в мечети, но сначала надо зарегистрировать брак документально. – Саид обнял ее, сильнее прижав к себе. – Я даже нашел двух свидетелей – Асада и моего друга Омара.

– Асад пошел против Мухаммеда? – удивилась Вирджиния. Хотела бы она знать, что случилось в авиакомпании после ее отъезда…

– Это не важно, хайяти, тебя не должно это беспокоить. С моим отцом я разберусь потом, сейчас главное – наша свадьба. Я хочу, чтобы все было законно, и тогда мой отец ничего не сможет больше сделать.

Она проследила, как Саид достал из кармана пиджака крестик на цепочке и протянул ей. Такой знакомый и родной, сколько лет этот крестик висел на ее груди? Она уже не надеялась увидеть его. А теперь Саид вновь протягивает ей его. Но впервые в жизни Вирджинии сложно взять любимое украшение. Казалось, с тяжестью металла такой же груз забот падает ей на душу.

– Не буду настаивать на смене веры, пока ты сама не решишься на это. Но наши дети будут воспитаны в моей религии.

Когда-то ей казалось, что он читает ее мысли. Неужели и сейчас он подумал об этом? Нет, он не может знать… если только Крис не выдал ему и этот секрет. Но, скорее всего, не выдал, иначе Саид бы уже тащил ее к самолету.

Молчать бессмысленно, он должен узнать про ребенка. Сердце застучало чаще, в голове опять все поплыло, она коснулась виска, смотря на крестик в своей ладони. С тех самых пор, как она встретила Саида, ее жизнь стала слишком сложной.

– Вирджиния, тебе плохо?

Он тут же уложил ее на кровать, нежно прошептав на ушко ласковые слова. И они придали ей сил, чтобы сказать наконец:

– Саид, я беременна.

Он тут же замолчал, пристально смотря на нее, а Вирджиния наблюдала, как меняется его взгляд. Невольно она улыбнулась, удовлетворенная его реакцией. Он сейчас походил на самого счастливого человека, который наконец получил то, о чем мечтал всю жизнь.

– Аллах милостив, хайяти, – прошептал Саид. Он коснулся ее живота даже раньше, чем она произнесла эту новость. Это получилось интуитивно, значит, в глубине души он знал, верил в это.

– Хайяти, любимая… – Он коснулся губами ее живота, а Вирджиния снова почувствовала застилавшие глаза слезы. Слезы счастья. Они не имели ничего общего со слезами, которые она пролила, теряя этого человека. – Беременность – это милость Всевышнего. Он услышал мои молитвы.

Она удивилась:

– Ты молился, чтобы я забеременела?

Снова он окинул ее хитрым взглядом:

– Пять раз в день.

Вирджиния улыбнулась и ощутила его губы на своих губах. Крестик выпал из ее рук, но это было уже не важно.

Саид целовал ее, наслаждаясь вкусом меда. Сейчас ее губы были особенно сладкими. Или это новость о ребенке сделала его более чутким?

Его хайяти! Она Аллахом предназначена для него. Судьба всегда намекала ему на это: когда-то давно он подарил в аэропорту крестик незнакомой девочке, и спустя столько лет он снова увидел его – на той, которой его подарил. Разве не судьба, когда отец желает проучить сына, заставить его бросить летать, ставя его на один рейс с этой девушкой, а сын взлетает выше? Потому что любит! Разве не судьба, когда жестокая болезнь их запирает на острове, отрезает от всего мира и оставляет один на один? Разве не судьба, что Вирджиния открыла дверь в его дом ключом, который он потерял много лет назад в институте? Это судьба, потому что Даниэль ради шутки отдал его своей дочери, она вошла в дом, из которого теперь не выйдет никогда. Именно в этом доме они будут счастливы всю жизнь и будут смотреть, как растут их дети.

– Мой отец узнал раньше меня, не так ли? – Саид буквально навис над ней, требуя ответа. – Ребенок – отличный повод, чтобы обернуть все против меня.

– Нет, – прошептала Вирджиния. Все не так! Мухаммед, конечно, виноват, но он дал ей свободу! Мог ведь запереть в тюрьме в Шардже и воспитывать ее сына сам. Но он не сделал этого, отпустил. И она благодарна ему за это, как бы странно это ни звучало. Для человека, живущего в стране с такими строгими законами, он поступил мягко. И если бы не он, то рано или поздно она сделала бы то же самое. – Я сама ушла, Мухаммед просто подтолкнул меня сделать это быстрее.