Одно небо на двоих

Он слышал голос матери, который растворялся в собственных мыслях. Женится… Помолвка… Как хочется уехать на маленький остров, в уютный домик, огражденный белым забором, с прекрасным садом, цветки деревьев которого насыщенно-алые. В том доме девушка, она улыбается, откидывая прядь волос медово-карамельного цвета, смотрит на него глазами цвета альпийских озер. Этот цвет освежает, но одновременно одурманивает разум.

Саид взглянул на кольца, которые продавец положил для него. Большой выбор, разные модели и фирмы. Мужчин такой выбор всегда напрягает. Его взгляд коснулся лишь одного украшения на витрине – ожерелья с серьгами. Оно было прекрасно: на золоте тонкие витиеватые узоры заканчивались россыпью васильковых сапфиров. Чистый цвет. Гипнотизирующий. Как глаза Вирджинии.

– Покажите мне тот набор. – Саид указал на украшение, и глаза продавца загорелись тем самым золотом, которое он продавал. Видимо, цена этого набора была высока, но Саида это мало волновало. Вирджиния бесценна, золото – это легкий штрих к цвету ее прекрасных глаз.

– Аллах, – изумилась Амина, ахнув, увидев красоту в руках продавца. – Оно такое красивое! Дамира придет в восторг!

До Дамиры оно не дойдет… Это ожерелье точно не для сделки с Катаром. Оно изысканно и будет изящно смотреться на шее девушки, которая совсем не ждет от него подарков. Оно для хайяти, и она обязана принять эту красоту от него.

Выбор колец затянулся надолго, вслед за кольцами мать и сестра стали выбирать подарки себе. Золотой рынок для них – это как небо для Саида: наслаждение, восторг и эйфория. А теперь к радости от полетов добавилось счастье от мысли, что уже завтра он увидит Вирджинию. Саид посмотрел на часы на своей руке: она должна уже быть здесь, в Дубае, их самолет приземлился полчаса назад. От этой мысли он улыбнулся и совсем не обратил внимания на цену покупки, отдавая банковскую карту продавцу.

По прилете в Дубай Вирджиния сидела с Арчером в кабине и заполняла журнал. Волнение зашкаливало, временами она отрывалась от записей и поглядывала в окно. Что она хотела увидеть в нем? Саида, который будет махать ей из самолета напротив и кричать о своей любви? Вспомнились минуты, когда она прилетала из Парижа и так сделал Мэт. В тот момент она нагрубила своему капитану, назвала его бесчувственным… Как она ошиблась.

– Идешь завтра с нами в аквапарк? – Арчер встал со своего места и взял с вешалки пиджак.

Вирджиния уже готова была ответить ему согласием, но ее перебил голос диспетчера:

– Вирджиния Фернандес? Вы еще в самолете?

Девушка пожала плечами, не понимая, откуда диспетчерам известен весь состав экипажа самолета и зачем она понадобилась диспетчеру.

– Вирджиния Фернандес на связи. Я слушаю.

– Вас просит зайти к себе Мухаммед Шараф аль-Дин.

– Зачем? – не поняла она. Даже Арчер остановился у двери, ожидая ответа.

– Я не знаю, его секретарь попросил меня передать только это.

– Странно, – пробормотала девушка, а сердце предательски забилось от волнения. Эта фамилия у нее ассоциировалась далеко не с Мухаммедом. Она вообще напрочь забыла о нем как о хозяине «Arabia Airlines».

Она встала со своего места и взглянула на Джека.

– Я пойду с тобой, – произнес Арчер. – Интересно, что ему от тебя надо? Боюсь даже представить.

– И не надо ничего представлять. Иди домой, я позвоню тебе и все расскажу. Скорее всего, это по работе.

– Надеюсь.

Они вышли вместе, но разошлись по разные стороны. Пока Вирджиния шла по темному коридору, ее мучили вопросы. Может, Мухаммеду не нравится, как она работает? То болезнь, то смерть бабушки. Она практически не бывает в рейсах. Но все плохое позади, впереди целая жизнь, полная полетов. Она очень надеялась, что повод для ее приглашения – это не увольнение из-за кризиса. Саид не одобрил бы такое решение отца. Он обещал, что никто не будет уволен.

Она кивнула Фрэнку, поставила чемодан, и тот открыл ей дверь в кабинет босса. Прежде чем зайти внутрь, взгляд задержался на другой двери с надписью «Саид Шараф аль-Дин», и легкая теплая улыбка заиграла на ее губах. Интересно, он тут? Сидит за этой дверью и, возможно, даже знает, что она здесь. А может, нет. Саид нашел бы предлог увидеть свою хайяти.

Она отвернулась и зашла внутрь. Приглушенный свет заставил сощуриться, но она отчетливо видела Мухаммеда. Во всем белом, в темноте он выглядел как Бог.

– Салам, – всматриваясь в его лицо, произнесла девушка. Ей показалось, что Мухаммед чем-то озабочен. Он свел брови, и его вид стал грозным. Неужели намерен ее уволить?

– Уа-алейкум ас-салям, Вирджиния, присаживайся. Я хочу поговорить с тобой.

Что может быть страшнее слов «Я хочу поговорить с тобой»? Такая фраза вводит человека в легкий ступор, заставляет затаить дыхание и гадать о причине разговора. А еще – молиться Богу, чтобы не быть уволенной из авиакомпании. Отец бы не пережил такого.