Одно небо на двоих

Она скромно села на край кресла, стоящего напротив его стола. Слава богу, одета она была подобающе: кроме кистей рук и лица, все было прикрыто. Эти арабы… Их правила она старалась соблюдать, но сейчас не знала, как лучше сесть и куда положить руки. Она просто сцепила пальцы в замок и положила их на колени, как на экзамене.

– Вирджиния, – начал свою речь Мухаммед, – я взял тебя в летный институт не потому, что твой отец пилот, и не потому, что он просил меня сделать это. Я увидел в тебе стержень, который укрепил бы нашу авиакомпанию. Девушка-пилот – отличная рекламная стратегия, а моя идея иметь чисто женский летный состав укрепила бы доверие к авиакомпании всех женщин в Эмиратах. Но ты рушишь все своими же руками.

Вирджиния взглянула на него непонимающе. Пальцы разжались, она смотрела на Мухаммеда, не имея даже понятия, о чем он говорит.

– Простите, – прошептала она, – что я сделала не так? Наверно, вы имеете в виду то, что я долго болела, потом горе в моей семье… Все это повлияло на мой график рейсов. Но я уже в строю и готова летать столько, сколько вы потребуете. Если надо, я могу делать это лишь с интервалом на десятичасовой отдых.

Она говорила шепотом, как шумит море у берега, ее голос не вызывал раздражения. Она была дочерью Даниэля Фернандеса Торесса, полной копией его самого. Но однажды ее отец пошел наперекор уставу авиакомпании, влюбившись в Оливию Паркер. Сейчас его дочь сбивает своим мягким тембром все мысли Мухаммеда, пытаясь его запутать. Но он непоколебим и настойчив. Это бизнес, на кону целая компания.

– Что связывает тебя с моим сыном?

Вирджиния застыла. Ей казалось, что она перестала дышать, а в голове раздавался лишь голос с арабским акцентом: «Я люблю тебя». Этого никто не мог знать! Эти слова Саид произнес под лучами уходящего солнца в далекой европейской стране. Откуда…

– Мы лишь были на острове… Но ничего такого… Саид помог мне вылечиться, нашел врача. Потом смерть бабушки… Ничего. Просто… болезнь и смерть.

Она помотала головой, опустив взгляд.

Мухаммед, напротив, сидел гордо, гипнотизируя ее взглядом, наблюдая за каждым ее движением, слушая каждое ее слово. Вирджиния запуталась в словах. Но сейчас ему не важен был ее ответ, он совсем не для этого ее позвал. Важно донести до нее свою позицию:

– Я хочу, чтобы ты запомнила кое-что. Я не знаю, какие отношения между вами, но имей в виду: я никогда не дам своего согласия на свадьбу сына с иноверной женщиной. Никогда! В моей семье никогда не будет христианской крови. Но если ты готова быть лишь любовницей, то знай: каноны ислама запрещают прелюбодеяние – это самое тяжкое преступление, которое карается законом! Тебе не получить Саида, оставь его в покое и дай ему жить спокойной праведной жизнью. Не сбивай моего сына с пути, который Аллах даровал ему.

Вирджиния слышала страшный, громкий звук – это перед ней закрылась решетка клетки. Она не могла произнести ни слова, только вздрогнула от этого грохота… Вокруг резко потемнело.

Выйдя из кабинета главы авиакомпании, она прошла мимо двери с надписью «Саид Шараф аль-Дин» и даже не взглянула на нее. Она не видела Фрэнка, ушла молча, не попрощавшись.

Она плохо помнила, как вообще дошла до дома и почему это был не ее дом. Она пришла к родительскому дому на берег залива. Мыслей не было, сплошная пустота – будто слова Мухаммеда оглушили ее.

Открыв дверь, она прошла в гостиную. Перед ней предстала другая картина: за столом с ее матерью сидел Мэт. Оливия, улыбаясь, встала из-за стола со словами, которые резанули слух не меньше слов начальника:

– Джини, дорогая, у нас гости. Мэт пришел поговорить с тобой.

Глава 22

Жизнь как весы: на одном конце белая чаша, на другом – черная. Они отклоняются то в одну сторону, то в другую. Но совершается резкий рывок, и тебя выбивает из привычной колеи. Это происходит внезапно и обязательно застает тебя врасплох. Жизнь испытывает тебя на прочность.

Вирджиния сидела на берегу залива, обхватив колени руками. Она ушла из родительского дома после разговора с Мэтом и мамой, которая встала на его защиту. Отца не было дома, как и Криса. Но от них она тоже боялась услышать, что не права. Ее никто не поддержал. Казалось, что она одна в целой Вселенной. И уже четко видела свое будущее – одинокое и пустое. Даже Саид стал миражем, до которого не дотянуться. Слова Мухаммеда сильно напугали ее, теперь она боялась даже думать о встрече с Саидом, даже упоминать его имя в мыслях. Он обещал найти ее, но вряд ли теперь это случится. Скорее всего, отец пригрозил и ему.

Но наперекор себе и своему страху видеть его хотелось. Вчера все было так хорошо, она была в сказке, а сегодня жизнь опустила ее с небес и придавила к земле.