Одно слово – Надежда

Через полчаса наш корабль, наконец, отлетал от луны. В моем сердце плескалась радость. Что это чувство забыло в моей душе? Сама не знаю, почему губы к ушам лезут! Команда, когда меня увидела, челюсти потеряла. Один Шон лапочка, поздравил с освобождением. Я даже воздушный поцелуй ему послала и увидела ответную реакцию – улыбку и яркий блеск в глазах пилота.

– Ты сейчас такая… светлая, – очнулся Сафар, и подошел ближе, чтобы уставится на мое лицо. – Что-то радостное случилось, а я не знаю?

В общий холл зашел Келлер Брон и айран. Крылья незнакомца касались пола, а вот глаза без зрачка неизвестно куда смотрели. Во мне встрепенулось озорство, да и хочется отомстить за пролитые слезы.

– Я счастлива, потому что мой любимый уделил мне время, – на одном дыхание выдала моя персона.

Капитан намерился пройти мимо, не смотря на меня, но после моих слов остановился. Айран и вовсе улыбнулся, правда, это выглядело устрашающе с его-то шипами – зубами, но все же.

– Он уничтожил мою душу, а потом за стенами каюты слепил сердце, – вдохновенно запела моя рожа. – Разве неслышно было наших стонов? – Я смотрела в ничего не выражающее лицо «любимого» и думала, чего бы еще наплести? Ведь отношения в рабочее время под запретом! У айранов вообще не принято явно оказывать знаки внимания суженной.

Мои губы все больше растягивали в предвкушение, а тело встало в завлекательную позу. Ну, если из девушки в костюме медика можно сделать секс бомбу, то я старалась быть сейчас такой.

– Сафар не хочешь… – хотела спросить про анализатор. Думала накалить обстановку…

Тело Кела дернулось, и в следующий мой вдох он стоял очень близко. Его тело склонилось, и я смотрела в его блестящие стальным блеском глаза. Сердце остановилось, когда огромные руки прижали меня к широкой груди, а потом…

– У генно-измененных нет любимых, есть только сучки, что возбуждают плоть, – услышала я насмешливый тон и мои губы оказались в ловушке.

Меня сейчас Кондратий хватит! Мой первый поцелуй! И кто мне его подарил? Генный! Тот, кого я ненавижу! И ведь сама виновата!

Его губы были горячими и настойчивыми. Сколько не сопротивляйся, а было такое ощущение, будто меня насилуют. Затем меня оттолкнули, как использованную вещь и вот его фигура вновь уходит. Но как же жжет обида в груди!

– Ты ужасно целуешься… любимый, – зашипел мой голос в его сторону.

– С первым поцелуем тебя… сучка, – ответил он и исчез из комнаты. А откуда он знает, что я еще не целованная?!

Айран, сделав кивок в мою сторону, тоже ушел.

А у меня чуть ли не слезы на глазах. Но внутри… дайте мне биту! Вот поддонок, вот скотина! Животное в человеческом теле!

– Слушай, Кристин, не зли его лучше, – подошел ко мне Зарон, а до моего слуха долетел глубокий вдох, который сделал Сафар.

– Уймись девочка, не тебе тягаться с нами. – Шон положил свою руку на мое маленькое плечико, и меня скосило под такой тяжестью.

– Она сейчас сама злится. – Вышел из-за спины Сафар, и подмигнул мне.

Смотря на его полулысую голову, я улыбнулась. Вот не могу я спокойно сидеть, подавай мне движение и проблемы. Что я за человек?

– Ребят, а у меня задание для мед. отделения, – вспомнила я, и повернулась к команде лицом.

Парни стояли и почему-то смотрели на мои губы. Один Шон вдохнув глубже, стал смотреть на… стену за моей спиной. Зарон просто глупо таращился уже не на губы и даже не на шею. Чувствую, в них просыпается сексуальный голод и что-то мне становится страшно. А Сафар вообще подвис и выдал:

– Они опухли и блестят. Интересно, какие они на вкус?

Все мое лицо залила не просто краска смущения, а кипяток. На мгновение мне даже показалось, что из моих ушей идет пар. Захотелось спрятаться и подумать о… моем первом и не очень любимым поцелуем.

– В нас, конечно, говорят инстинкты, но… ведь у всех девушек наступает первый раз рано или поздно, – подошел Зарон ближе ко мне и поднял мой подбородок.

– Только попробуй коснуться меня, и ты узнаешь вкус своей крови, – холодно ответила моя персона и отошла подальше от зверя.

Пряча красное от смущения лицо за волосами, я уже хотела сбежать. Для них я конечно игрушка, но никто не знает, зачем я так стремилась в космос. Каковы мои идеи по поводу этой команды и как сильно ненавижу всех генных. Настолько сильно, что улыбаюсь здесь и сейчас. Настолько сильно, что поступила в академию для генных!

– Девочка, подумай. Ты в закрытом помещении с сильными самцами. Это все равно, что посадить сучку во время течки в клетку с животными, – я не узнала голоса вечно спокойного Шона и все острее ощущала опасность. – Манекены для нас уж слишком обычные и даже голод утоляют плохо. Рано или поздно на тебя накинется стая и только тебе решать будет тебе больно или все решится по согласию.