Одно слово – Надежда

Моя кожа была красной. Волосы все еще мокрыми, а огромные глаза блестели. Этот ужас смотрел на меня из глубин зеркала. Понимаю что кожа красная из-за того что я сильно терла ее мочалкой, но вот глаза. В бледных бесцветных радужках откуда-то стали появляться золотистые полосы, вот и блестят глаза, а, кажется, что я сейчас заплачу. Мало того что губы тоже красные и все еще припухлые так и внешность немного изменилась. Что это!? Срочно в мед блок!

Так «приятно» началось мое утро. Я бежала к анализатору очень быстро, стараясь, справится с паникой.

– Котеночек, с утром тебя, – выходил из столовой Сафар, и увидел мой бег.

Я решила его проигнорировать. Меня очень сильно задело вчерашнее. С ребятами даже говорить не хотелось не то, что рядом находится. Поэтому бежим и стараемся пробежать мимо боевика. Только я забыла про невезучесть. Эта падла – Удача отвернулась от меня еще при моем рождении. А иначе, почему я влетела в руки Шона? Да так ударилась носом о его каменную грудь, что чуть нос не сломала.

– Кристина, вы забыли про завтрак, – он не спрашивал, не предлагал сходить и покушать, а просто сказал правду. Знай, он, что я не собираюсь в столовую или вообще плохо отношусь к размазанной жиже, все равно бы поволок к столу. – Вам надо подкрепиться. – Мое тело развернули в сторону проема, возле которого стоял Сафар.

– Спасибо, но не хочу, – упиралась я и не могла освободиться от крепких рук пилота. Почему-то захотелось порычать и выпустить когти.

– Ты же не хочешь сдохнуть с голоду?! – Шон, сама галантность в этом гадюшнике не иначе. – Капитан у штурвала, но думаю, компания трех парней тебя не смутит, – он улыбнулся как гадюка и подтолкнул в сторону Сафара.

Тот только тому и был рад. Схватив меня за талию и приблизив свое лицо ко мне шепнул:

– Мне нравится запах твоей злости.

Мое тело пришло в себя и вот я уже как воздух, освободилась из рук боевика и хотела уже с разворота дать в челюсть. Только забыла, с кем имею дело. Парень увернулся и произвел захват. Руку обожгло болью, и я не сдержала стон.

– Сафар, прекрати! – Откуда не возьмись, появился Зарон, и кинулся на боевика.

Меня в этот момент оттолкнули, так что я «поцеловала» стену. Ощупывая огромную шишку на своем лбу, я не могла понять, что сейчас происходит среди ребят. Зарон стоял, закрывая меня, но вот Шон… он схватил боевика за шею и готов был разорвать горло.

– Мамочка, – пискнула моя фигура и мужчин будто отпустило.

– Маленькая, не бойся, это всего лишь инстинкты, что видят в тебе женщину и объект, за который нужно умереть, – стоя ко мне спиной, Зарон говорил эти слова свободно, но его кулаки сжимались. – Генные, до конца своей жизни, обязаны защищать самое слабое существо – своего создателя. – Теперь он повернулся и протягивал мне руку, светя своей улыбкой. Сейчас мне даже показалось, что он солнышко в миниатюре, но вот в его глазах… ненависть.

Прикусив губу, я сама встала с пола и, прикрыв глаза челкой, направилась в мед. блок. Зарон так и смотрел в мою спину, а Сафар что-то несвязно рыкнул, потирая шею. Почему же виноватой себя чувствую я, а не ищу на кого бы скинуть груз? Почему меня вообще волнуют их эмоции? Я ведь привыкла всегда надеяться лишь на себя. Почему же у меня сердце жжет? Вчера вот капитан, сегодня ребята, а завтра меня инфаркт хватит, и прощай жизнь! Внезапно я остановилась и резко повернулась к парням.

– Вы не оружие, а люди! Вы не звери, а мужчины! Я боюсь вас лишь, когда вы сами этого желаете! Не уничтожайте мое хорошее мнение о вас! Вы же добрые, веселые и… когда я с вами мне нечего бояться!

Почему я это сказала? Почему ребята застыли?

Посередине холла стояла девчонка, что минуту назад готова была бежать. Но вот она стоит, а глаза ее светятся, вся фигура выражает собранность, но что-то теплое расходится в стороны. Она сжимает кулаки, но не для обороны, а чтобы скрыть дрожь смущения. Ее милая улыбка была отдана существам, что минуту назад готовы были разорвать ее.

Шон первый не выдержал этого взгляда и, склонив голову, развернулся, чтобы уйти. Только в его голове все мешалось. Теперь там сидел не зверь, что заставляет выпускать когти, а… фигура слабой девчонки, что вошла в клетку со львами.

Сафар же, не известно почему, сам улыбнулся. Не той улыбкой, которой он завлекал маленьких кисок, а как-то по-другому. Она уничтожила дьявола, который держался лишь из-за того что товарищи не дали кинуться. Она ведь так вкусно пахнет, а ее эмоции волнами ласкают его кожу. Одно боевик понял сам. На ней был запах сильного самца, но ее невинность осталась при ней. Она сияет настолько, что хочется закрыть глаза, что это? Неужели он чувствует вину?

…

Устало потерев глаза, я все же отстранилась от задания по медицине и уставилась в анализатор. Недавно я всю себя просканировала и разделила по клеточкам, но как было мое тело человеческим так и не приобрело суперспособностей. Эх, а я так надеялась! Но вот глаза все еще поблескивают золотистыми искрами.