Одно темное окно

В нос ударил запах соли, будто кто-то плеснул мне в лицо ледяной морской воды. Я ощутила его в ушах, глазах, ноздрях, на нёбе. Закашлявшись, я отчаянно хватала ртом воздух, мой разум и тело внезапно охватило нечто, чего я не могла понять.

«Подождите, Элспет Спиндл, – раздался низкий голос в моей голове. – Я не причиню вам вреда».

Я закричала.

Моя нога зацепилась за комья грязи, и я упала, расплющенная силой тяжести и звуком голоса Рэйвина Ю в голове. Зажав уши руками, вновь закричала, ужас охватил меня, как колючки в зарослях терновника.

Капитан набросился на меня шквалом бордового свечения. Он опустился рядом на землю, быстро закрыв мне рот ладонью.

– Тише! – сказал он, тяжело дыша. – Они нас услышат.

Лай собак становился все громче. Я слышала оглушительный цокот лошадей, громкий смех наездников жутким эхом отражался от тумана. Король и его люди – они вернулись с охоты.

Мои пальцы задрожали, руки обдало раскаленным жаром – сила Кошмара пронзила меня насквозь. Я отпихнула руку Рэйвина от своего рта и вскочила на ноги, готовясь бежать обратно в туман.

Но капитан дестриэров схватил меня за ногу, и я снова упала на твердую землю.

– Убирайтесь! – закричала я. Сила Кошмара наполнила мышцы. Когда Рэйвин не отпустил, я извернулась, посылая резкие удары ему в грудь и лицо.

Звук голосов разносился сквозь туман, еще ближе, чем прежде.

– Достаточно! – прорычал Рэйвин, его нос кровоточил, а челюсть покраснела. – Еще один звук, и мы оба умрем.

Я почти слышала, что они говорят – мужчины на лошадях, рычание их собак, нервное ржание лошадей. Если бы окликнула их, они бы наверняка услышали.

«Успокойся, – прошипел Кошмар, опередив мои мысли. – Король нам не друг».

Вены горели, в носу стоял запах соли. Мой рукав порвался, а волосы, распустившись в драке, выбились из косы. Я снова и снова крутила в кармане воронью лапку.

Рэйвин наблюдал за мной, не спуская взгляда с моей руки. Я посмотрела вниз и втянула воздух, пытаясь прикрыть голую кожу лохмотьями, которые остались от рукава. Но слишком поздно: он уже увидел мои вены – темные и извилистые.

Когда капитан протянул ладонь, чтобы коснуться моей руки, я отпрянула.

– Я не причиню вам боли, – повторил он. – А вот вы, с другой стороны… – Поморщившись, он вытер окровавленный нос рукавом. – Проклятье. – Он сжал пальцами переносицу. – Уже дважды вы надрали мне зад и сбежали.

Сомневаюсь, что я первая, кто ударил в выдающийся, похожий на клюв нос капитана. Слишком легкая мишень. И я не чувствовала угрызений совести. Потому что не видела перед собой красивого молодого человека с диким взглядом и окровавленным носом.

Я видела только дестриэра.

– Вы использовали на мне Карту Кошмара, – прошипела я. – Убирайтесь из моей головы.

Рэйвин достал из кармана карту, излучавшую бордовый свет, и повернул ее так, чтобы я видела. Его Кошмар идентичен Кошмару моего дяди, монстр на изображении столь же устрашающий. Прищурившись, капитан взглянул на меня и трижды постучал по карте указательным пальцем, а затем засунул ее обратно в карман.

– Вот, – сказал он. – Больше я ее не использую.

Он был слишком неподвижен – слишком суров. Мне не удавалось прочесть его. А я не могла доверять человеку, действия которого предсказать не способна. Внимание Рэйвина вернулось к моей руке. Когда я опустила взгляд на разорванный рукав, мы оба смотрели на мою бледную кожу, не считая потока чернил, струящихся по венам.

Магия поветрия – черная, словно ночь.

Кошмар наблюдал за Рэйвином Ю моими глазами, голос его звучал вкрадчиво и недоверчиво.

«Что он за существо, – спросил он, – с маской, точно камень? Капитан? Разбойник? Или зверь, которого еще не знаем?»

Эхо в тумане затихало, король со свитой отъезжали все дальше.

Сначала капитан молчал, взгляд его серых глаз затерялся в темноте, окутавшей мою руку. Я ждала, не двигаясь. Когда Рэйвин наконец заговорил, его голос звучал сдержанно.

– Так вот почему вы убежали? – спросил он.

Никто не говорил о поветрии. Оно существовало, как темная собака смерти, наблюдая за Бландером, поджидая за кромкой деревьев. Его страшились. Король Роуэн, подстрекаемый целителями и дестриэрами, подпитывал этот страх. Соседи ополчались друг на друга при любом признаке лихорадки. А за таким беспокойством, за таким страхом всегда следовала ненависть.

Я видела ее в их глазах, слышала в голосах. Жители Бландера ненавидели тех, кто подхватил лихорадку, почти так же сильно, как и саму заразу. Она держала их в ловушке вечного наблюдения, их взгляды были усталыми и тревожными, губы сжаты в узкие напряженные линии.

Но когда я смотрела на лицо Рэйвина Ю, его серые глаза прослеживали тьму в моих венах, но во взгляде не ощущалось ни страха, ни негодования. Одно только беспокойство. Беспокойство и удивление.

Я ожидала кандалов, думала, меня протащат по полю и бросят в темницу. Но неподвижности капитана оказалось достаточно, чтобы эти мысли утихли, хотя бы на мгновение.