Одноглазый дом

«Либо лопнет», – подумала Флори, а сама промолчала. Долорес была из тех плутовок, что позволяли себе отпускать шутки и упреки в адрес хозяев, но не прощали этого другим. Ее стараниями любое неосторожно оброненное слово могло достичь ушей госпожи Прилс. Долорес служила верно, регулярно принося хозяйке сплетни и пересуды, как дрессированная собачка – тапочки.

– Передавайте госпоже Прилс мои наилучшие пожелания, – сказала Флори, прощаясь, и сбежала прежде, чем нашелся новый повод для беседы.

Покончив с одной работой, она поспешила на рынок, чтобы на сей раз занять выгодное место. Сегодня народу было больше обычного. Обозленные суетой и зноем, люди сновали туда-сюда, толкаясь тележками, корзинками, мешками, как будто для того и нагрузили их под завязку. Флори пробралась сквозь толпу, устроилась за деревянным прилавком и разложила товар: пару вязаных салфеток и несколько картин, нарисованных еще в Лиме. Местным не нравились виды ровных улочек, черепичные крыши и розы в глиняных вазах. Жители Пьер-э-Металя ревностно относились к своей культуре и быту, а потому торговля не заладилась.

Дрожащее марево висело над рыночной площадью, робкое дуновение ветра вместо прохлады приносило лишь тошнотворный запах рыбы с прилавков. Смирившись с тем, что сегодня ничего продать не удастся, Флори принялась складывать все обратно, как вдруг ее отвлек невнятный шум: короткий, тут же утонувший в привычном для рынка гуле. Она не сразу заметила фигуру, распластавшуюся на земле среди рассыпанных яблок. Остальные люди и вовсе оказались слепы, проходя мимо и заботясь только о том, чтобы не наступить на человека и не пнуть фрукты. Торговки даже не сдвинулись с места, не решаясь оставить прилавки без присмотра.

Флори оказалась единственной, кто пришел на помощь. Ухватив пострадавшую под руки, она помогла подняться и отряхнуть шерстяное пальто – тоненькое, но все же надетое не по погоде.

– Вы не ушиблись?

Кряхтя и охая, незнакомка утерла пот с морщинистого лба краем повязанной косынки.

– Я в порядке, милая, – с придыханием ответила она и, указав на опрокинутую корзину, добавила: – Только вот рассыпалось все…

Вдвоем они кое-как собрали яблоки, а когда закончили, Флори предложила донести корзину до дома. Старушка охотно согласилась, и они покинули рынок через задворки, оказавшись на изнанке торговых улиц. Люди им почти не встречались, а если и попадались, то с нагруженными телегами или с мешками, взваленными на плечи. Ноша их казалась неподъемной, однако и женщины, и мужчины упрямо тянули товар обратно на склады. Не зря это место прозвали Муравейником.

Раньше Флори не бывала здесь и теперь озиралась по сторонам, пытаясь запомнить ориентиры, чтобы выбраться отсюда самой. Старушка, шаркая впереди, постоянно твердила: «идти недалеко», а улицы становились все уже и грязнее. Наконец они остановились у арки, ведущей в глубину дворов с трехэтажными домами из серого камня. Флори догадалась, что они пришли в квартал рабочих. Его населяли строители, грузчики, машинисты и прочие трудяги, кто по долгу службы привык к серости и грязи, а потому смог обжиться среди них.

Старушка протянула сухонькую ручонку, похожую на куриную лапу, и сказала, что дальше справится сама. Флори с радостью избавилась от корзины, но не успела и шагу ступить, как ее схватили за запястье. Она оторопело оглянулась. Старушка успокаивающе улыбнулась и разжала крючковатые жилистые пальцы:

– Хочу помочь тебе за твою доброту.

Флори проследила, как «куриная лапка» нырнула в карман пальто, а потом что-то заставило ее посмотреть в лицо незнакомки. В ее серых, почти прозрачных глазах будто клубился дым.

– Я знаю, милая, в какую беду ты угодила… Тебе некуда идти, ты одурманена им. Но отныне у тебя есть безопасное место. – Дрожащая рука протянула ключ. – Возьми и спрячь!

Флори попятилась и, едва шевеля губами, пробормотала:

– Спасибо, не надо.

– Возьми, – уже настойчивее проговорила старушка, хотя голос остался мягким и ласковым, как если бы она и впрямь разговаривала с ребенком. – Я не зову тебя с собой, потому что знаю: твоя сестра в его лапах, и вы заперты, словно птицы в клетке. Но когда почуешь опасность – беги от него! По ту сторону канала на склоне стоит деревянный дом, это ключ от него. На, возьми же!

Старушка ткнула в руку острым концом ключа, приведя Флори в чувство. Она не заметила, как взяла его, только сжала пальцы и ощутила холод металла.

– Береги себя, милая. Да пребудет с тобой Хранитель!

Старушка нырнула в арку и скрылась, оставив Флори в полной растерянности. Еще с минуту она не могла сдвинуться с места, будто ноги вросли в землю, а тело перестало подчиняться. Слова незнакомки посеяли тревожное предчувствие, прежние страхи напитали его силой, и оно стало постепенно разрастаться внутри.

Флори бросилась бежать и сама не поняла, как выбралась из лабиринта незнакомых улиц. Петляющая дорога привела ее прямиком к водонапорной башне, откуда была видна остроконечная ржавая крыша безлюдя.