Одноглазый Валет

Он поднял голову – прямо над ним высился бук-великан с ветками такой причудливой формы, что очертаниями напоминал сказочного богатыря. И не по себе сделалось Антону, глядя на этот бук.

А Кира, изучая и фотографируя пейзажи вокруг, пребывая в своих далёких вселенных, как будто сейчас только осмыслила речь брата и громко прошептала:

– Существует, я в это верю.

***

В ту же минуту, как закрыли гроб, Антон вышел из церкви. Дорожка перед ним вела прочь с кладбища, и он бы пошёл по ней, но за спиной плакала родня. Неловко как-то – уйти и бросить всех. Надо остаться и ждать, когда появится шанс уединиться. И тогда – быть один на один со своими чувствами, переварить и постараться найти ответы на страшные вопросы.

Он сделал пару шагов и осмотрелся. Повсюду могилы, которым тридцать, пятьдесят лет – а осталось ли в них хоть что-то от тех, кто жил когда-то? А вдруг людей, чьи имена выбиты на граните, их и не было никогда на Земле?

Ударила массивная дверь церкви. Антон оглянулся – по ступенькам, будучи на высоких каблуках, медленно и осторожно, спускалась Кира, придерживая под подбородком повязанный на голову платок. Она заметила брата. На измазанном слезами лице просияла улыбка. Вот уж кто удивительный человек – сестра всегда могла найти утешение. Он, к сожалению, так не умел.

Нет, надо побыть одному.

Возможно, Кира и хотела о чём-то перемолвиться. Возможно, у неё нашлись бы нужные слова, в конце концов, ей всегда удавалось приободрить или успокоить. Возможно, она и вышла для того, чтобы отыскать Антона. Но сейчас он нуждался в одиночестве.

Покинув сестру, покинув городское кладбище, шатался по улице, пока не перешёл дорогу и не направился в сторону пустыря. Набрёл на руины храма. Остатки стен стояли отрешённо. В щелях каменной кладки сновали ящерицы. В развалинах апсиды пауки, повиснув на тугих сгустках паутины, караулили добычу.

Совсем рядом под ногами зияла дыра. В неё точно в подземелье вела выдолбленная в скале лестница. Ступени её совсем стёрлись, поросли кустарниками и сорняками. Внутри – сор, грязь, стены чёрные от копоти костров приютившихся здесь когда-то бездомных. Так выглядел склеп. По соседству ещё один, такой же затхлый и забытый. А если приглядеться – и третий, и четвёртый, и пятый. Тысячу лет назад жители Херсонеса хоронили здесь друзей, родителей, детей.

Теперь же не осталось ничего, кроме сорняков и закопчённых стен. Антон проговорил по слогам:

– Ни-че-го.

Он долго сидел на развалинах апсиды, подперев подбородок руками, хмурил лоб и ждал. Но отклика не было – ни в нём самом, ни в мире вокруг. Жизнь продолжалась, а утешение так и не пришло.

***

Русло закончилось, и брат с сестрой попали на поляну, где высилась необычного вида скала – от земли до вершины её покрывал кудрявый ковёр мха.

– Ещё один высохший водопад, – сказала Кира. – Это – Зелёный мох. Очень точные у них названия, верно?

Антон оторвал от водопада щепотку – влажная. Как и ожидалось.

– Долго ещё?

Кира прищурилась по сторонам, стараясь определить направление.

– По слухам где-то километр.

– Тебя заносило в эти места?

– Ни разу.

– И что мы должны увидеть спустя километр?

– Пещеру или грот. Нам нужно от Зелёного мха идти по дну ущелья.

Антон затянул потуже шнурки на кроссовках, подтянул лямки на рюкзаке, щёлкнул над ухом сестры пальцами и сказал:

– Ну что ж, двинули.

Он резво вскарабкался на скалу, полез куда-то, хотя рядом в обход пролегала тропинка. Кира следила за тем, как брат с задором и новыми силами преодолевает уступы, потом кинула взор на деревья – буки, кренясь из стороны в сторону, шумели кронами. Задумчиво проронила:

– Ветер-то переменился.

Дно ущелья было такое – или ноги скользили по валунам, или проваливались в коричневое полотно опавшей листвы. Везде гнили пни и коряги, мелькали кости каких-то животных. Ущелье уводило высоко в горы, в дикие дебри, где никогда не обитал человек. Антон прислушивался к скрипу ветвей, к отдалённому гудению ветра, к странным шорохам. Сквозь слой листвы просачивался грибной запах. Несмотря на то, что дождей не было уже давно, запах этот казался повсеместным и пронзительным. «Сырость и влага», – думал Антон. Он знал, что природа наблюдает за ним.

Впереди возникли кусты крапивы. Набрав побольше воздуха, Антон несколькими широкими шагами пробрался сквозь добрую половину зарослей. Остановился и завопил:

– Клещи!

Крошечные жучки ползали повсюду – на стволах и листьях крапивы, на одежде и рюкзаке. В два прыжка Антон выскочил из кустов. Он был весь в ожогах и в панике растирал оголённые места на теле. Успокоившись, опустился на землю и взлохматил волосы. Настырности в нём поубавилось.

Кира пролезла по склону над зарослями, подошла к брату.

– Можем повернуть обратно.

– Сама же говоришь, меньше километра осталось.

– Ты так резко рванул вперёд… Я удивилась.

– Мысли разные приходят, – проговорил Антон не своим голосом.

– Пусть это будут правильные мысли.