Одного поля ягодки

— Нет, — отрезал охранник. — Ваш Дима уже вторые сутки не появляется на работе.

— Отпуск? — спросила я.

— Нет. Отпуск у него кончился. Прогулы. Хрен его знает, где он мотается… Дома у него никто не отвечает.

— А где он живет?

— Недалеко отсюда. Во-он дом стоит. Видите?

Я увидела. Обычный, серый, каких полно на свете.

— Сто пятьдесят вторая квартира. Только нет его. Второй день туда ходим, пытаемся понять, куда он подевался.

Я поблагодарила его за сведения. Мало надежды, что мне обломится удача, если доселе она не спешила на встречу со мной!

* * *

Поднявшись на восьмой этаж, я добросовестно понажимала на кнопочку и, не дождавшись в ответ ни слова привета, решилась на экстремальные меры.

Так как я очень интересовалась личностью Димы, а он совершенно не проявлял ответного интереса, я твердо вознамерилась все-таки получить о нем максимум сведений, хотя бы из альбома с детскими фотографиями.

Барышня я рискованная и склонная к криминальным действиям. Вот оно, тлетворное влияние разных там Лариковых… Была скромная девица, читала себе стихи… Впрочем, любимый поэт у нас был, увы, по нынешнему понятию, уголовником, вот, наверное, и на нашу психику повлиял.

Поэтому я без зазрения совести вставила в замочек одну из моих отмычек, подаренных мне Ванцовым, и, стараясь не шуметь, дабы не привлекать к себе внимания, проникла в квартиру.

А как я только туда проникла, так сразу и поняла, что очень зря я это сделала. Не самая хорошая мысль пришла мне в голову, да и чего от этакой планиды ожидать?

Дело в том, что стоило мне оказаться внутри, как в нос мне ударил такой запах, что я зажала его двумя пальчиками. Можно было сразу догадаться, что дело тут, извините, нечисто, и надо уходить, но я упрямая, как ослик. Поэтому я шагнула дальше, проклиная идиотскую привычку хозяина квартиры прятаться от реального мира за тяжелыми, темно-зелеными гардинами.

Впрочем, в спальне я обнаружила и самого хозяина. То есть то, что от него осталось.

А осталось от него только полуодетое тело, вальяжно развалившееся на огромном сексодроме в весьма экстравагантной позе и с бессмысленной улыбкой на лице. Здесь запах был и вовсе омерзителен, и я достала из кармана носовой платок, пытаясь с его помощью хоть немного защититься от тошноты.

Никаких сомнений в том, что этот парень с проломленным черепом и есть Дмитрий Салилов, у меня в тот момент не возникло.

Недалеко от кровати валялась на полу увесистая ваза с двумя ручками, а еще поодаль — что-то загадочно блестело. Нагнувшись, я подняла с пола маленький медальон. Нажав на замочек, я открыла его и увидела локон. Трогательно, черт побери! Как в старинных английских поместьях — рядом с трупом находишь такой сентиментальный предмет!

Спрятав медальончик от нескромных глаз милиции в карман, я оставила место происшествия. К счастью, в этот час двор был пустынным, и мне удалось остаться незамеченной.

Дойдя до таксофона, я зашла в будку и набрала номер Ванцова.

— Лешка, — сказала я, услышав его голос. — Твой Салилов отдал богу душу с чьей-то помощью. Так что организуй бригаду, только не упоминай моего имени, ладно?

— А это не ты ему помогла? — испугался Лешка.

— Нет, он в мире ином, по крайней мере дня два, — сказала я. — Судя по запаху. Я о нем два дня назад еще ничего не знала. Просто, чтобы туда попасть, я использовала воровские инструменты, подаренные мне Ванцовым. Знаешь такого?

— Понял, — вздохнул он. — Вот так всегда — лучшие свидетели убегают при помощи шантажа…

— Ладно. Перетопчешься… В общем, придумай что-нибудь.

— Будет сделано, гражданка начальница, — сказал Ванцов. — Хотя очень вся эта история мне не нравится.

— А я в каком от нее восторге, и представить не можешь! — съязвила я. Поскольку с Салиловым терялся след к Вике. Если, конечно, это не Вика его и прихлопнула. Тогда ее точно найти будет трудно.

* * *

В сложных философских раздумьях о жизни и смерти я подошла к небольшому домику, который резко диссонировал с окружающими девятиэтажками.

Калитка была открыта, и я храбро вошла в небольшой дворик, в котором было уютно и покойно. Домик гордо хранил свое деревенское обаяние, умело превращая недостатки в достоинства.

— Есть тут кто-нибудь? — позвала я.

Где-то невдалеке залаяла собака. Ей ответили другие собаки. Прогрохотал трамвай, свидетельствуя о том, что я еще нахожусь в черте города. И снова воцарилась тишина.

Я приподнялась на цыпочки, пытаясь заглянуть в окно, и повторила:

— Есть тут кто?

Словно в ответ, скрипнула дверь. Я быстро обернулась на скрип и увидела мужчину, возникшего на крыльце и теперь разглядывающего меня с интересом орнитолога, встретившего редкую птицу.

— Вы — Евгений Ильич? — поинтересовалась я.

Он кивнул.

— А вы кто? — спросил он в ответ.

— Александра Сергеевна Данич, помощник частного детектива, — немедленно отозвалась я.

По его удивленно приподнятым бровям я смело заключила, что встречи с помощником детектива тут явно не ожидали.

— И по какому поводу?

— Ваша падчерица, Виктория Юсупова, — пояснила я. — Она пропала. Я пытаюсь ее найти.