- Уж не сомневайся, - подскочила к ней Фейри. - Люблю я твои кексы, Кора, просто обожаю. А теперь, Селеста, будь гостеприимной хозяйкой и тащи что там у тебя припасено спиртного.
Кора тем временем подошла к карте и стала смотреть на нее. Селеста это заметила.
- Невероятно, правда?
- Да, но думаю я, что все они рассеются, как пепел.
- Никто не знает, кому жить, а кому умирать, и это действует на нервы. Происходящее кажется полным безумием - и все же странным образом захватывает.
- Захватывает... - пробурлила Фейри сквозь свой чай. - Это потому что ты здесь и не по колено в грязи.
- Конечно, Фейри, но реальность, в которой сотни тысяч мужчин, даже миллионы, нападают друг на друга, как стаи муравьев... истинное осознание этого кого хочешь повергнет в ужас. Интересно, мог ли Наполеон такое себе вообразить? - Селеста облокотилась о помост с макетом.
- Я до сих пор не пойму, зачем мы в это ввязались. Черт бы побрал эту демократию! - с набитым конфетами ртом пробубнила Фанни.
- Мы в это ввязались, чтобы Райф мог посильнее разбогатеть, - спокойно произнесла Кора
- О да, именно этим он и занят, - согласилась Фанни.
- А я все задаюсь вопросом, какое безумие заставляет обычно порядочных мужчин набрасываться друг на друга? - Рамелль обвела взглядом трех генеральш.
- Страх, - проговорила Селеста так, словно утверждала непреложный факт.
- Страх чего? Врагов? - оживилась Фейри.
- Нет. Того, что окружающие обвинят их в трусости.
- Селеста, ты ведь не всерьез? Я вот уверена, что не брошусь на пулемет только потому, что кто-то рядом со мной окажется достаточно глуп, чтобы сделать это, - Фанни снова наполнила свой бокал.
- Ты - женщина, - напомнила ей Селеста.
- Как замечательно, что ты это заметила, - Фанни проглотила свой любимый коктейль с джином.
- Женщины сражались в войне между Штатами, - блеснула историческими знаниями Фейри.
- Верно, но только тогда, когда война вторгалась в то, что касалось их лично. Наши матери и бабки батальонов как-то не формировали, - продолжила гнуть свое Селеста. - Разве вы не знаете, что убивать - это привилегия, и привилегия священная.
- Чушь, - Фанни колыхнула содержимым бокала, представляя себе жизнь на боевом корабле. - Это все-таки не объясняет, почему мужчины больше боятся своих товарищей, чем врагов.
- Мужчинам нужно доказывать, что они - мужчины. А нам ничего доказывать не нужно, - Селеста, наконец, завершила свою мысль.
Кора прислушивалась к спору с любопытством, но не получила ответа на все свои вопросы.
- При всем при том, Селеста, тебе в голову не приходило, что у половины раннимидцев - немецкие имена, а наши мальчики отправляются туда и убивают своих дальних родственников, если так подумать?
- Черт, да меньше, чем пятьдесят лет назад мы своих братьев убивали! - добавила Фанни.
- И все равно это неправильно, - настаивала Кора.
- Да никто и не спорит, просто оно так есть, - Селеста чуть повысила голос. - Либо они, либо мы... всегда они или мы.
- Может, и вправду самая первая война была между мужчинами и женщинами, - брови Фейри задумчиво сошлись на переносице, и от этого она стала выглядеть очень мило.
- Вот уж не знаю, - улыбнулась Кора. - А может, левши пошли войной на правшей.
Селеста выпрямилась.
- Нет, первая схватка произошла между растениями и животными. Внутри тебя микробы безнаказанно поглощают пищу. Одно насекомое поедает другое, а потом его склевывает птица, которая, в свою очередь, попадает кошке на обед. И так далее. Суть этого мира - схватка. И мы в нем - не растения. Мы из тех, кто убивает.
23 октября 1918 года
Семьдесят восьмая вот уже четыре дня не выходила из боя. И ни у кого не было времени посчитать, сколько же американских парней остались гнить между Маасом и Аргоннами. У Споттса не было времени даже подумать об этом. В атаку, в атаку, в атаку![35]
Эти обрекающие на смерть приказы непрерывно поступали от Блэк Джека Першинга[36]
. Споттисвуд Чальфонте находился вдали от генштаба и не представлял себе общего плана сражения. Все, что он видел - это небольшой клочок перепаханной снарядами земли. Приказы командования, казалось, ставили перед собой цель отправить на убой как можно больше американцев. Он припомнил генерала Гранта, который загубил массу людей неслыханными в те времена способами и подумал, что Першинг, наверное, многому научился у этого ублюдка.К настоящему времени погибло уже столько офицеров, что самого его внезапно повысили до майора - в этом же чине его отец воевал во время Гражданской войны. И у него даже не было времени написать Селесте об этой бесполезной чести.
Споттс задумался, где в этом свежеразверзшемся аду мог находиться Кертис? Он потерял связь со своими приятелями из Калифорнии и только надеялся, что Кертису посчастливилось не разделить участь его собственных солдат, посланных штурмовать высоту - уже четыреста из шестисот служащих первого батальона триста восьмого пехотного полка были мертвы.
- Зажигалка! - прокричал кто-то.
Споттс свернулся в клубок. Взрыв взметнул грязь в нескольких сотнях ярдов от него.