Одного поля ягоды

- Почему бы тебе не откладывать часть суммы в течение нескольких месяцев? И не сократить количество безделушек, которые ты покупаешь своим молоденьким ухажерам?

- Селеста, заткнись. Это единственное развлечение в моей жизни, не считая сплетен. Зато ты можешь делать со своими деньгами что захочешь. Это ведь твои деньги.

- Да, дорогая. Это одно из преимуществ незамужнего положения.

- Давай-давай, издевайся, - Фанни снова обрела привычно хорошее настроение. - Крейгтон гребет деньги лопатой на бирже, между прочим. Интересно, сколько он сейчас стоит.

- Ты не знаешь? - удивилась Рамелль.

- Нет, конечно. Я получаю свою сумму на расходы, счета оплачиваются в его офисе. Я понятия не имею, стоим мы миллион или десять центов.

- А вы вкладываете деньги в землю? - Селеста разбиралась в бизнесе куда лучше, чем говорила. Она сражалась как лев, чтобы получить свою долю наследства Чальфонте, когда в 1897 году умер их отец и Стерлинг, самый старший брат, захотел распоряжаться долями Селесты и Карлотты. Но он оказался не готов к схватке с двумя злобными фуриями, налетевшими на него. Обе сестры, однако, согласились оставить часть своих денег в семейном предприятии, и к чести Стерлинга, он обращался с ними разумно.

- Ну, наш дом стоит на нашей земле.

- Нет, Фанни. Я имею в виду недвижимость. Отдельные участки земли, угодья.

- У меня вот есть клочок земли на Бамблби Хилл. Земля делает тебя ближе к Господу, - улыбнулась Кора.

- Я как-то не задумывалась... Ни над тем, ни над другим, - нахмурилась Фанни.

- Покупай землю, девочка. Если приключится война, на асфальте от нее не спрячешься, - рассмеялась Кора.

- Кора права, - сказала Селеста.

- Об этом пусть у Крейгтона голова болит, а не у меня.

- Фондовый рынок это те же азартные игры, только куда серьезнее, дорогая. И это замечательно, но никогда нельзя ставить на кон больше, чем ты можешь позволить себе потерять. Я немного играю, но большинство моих средств вложены в землю и обувной бизнес. Благодарение господу за янки и их холодный климат. Им нужна обувь.

- Я подумаю над этим. Только что мне делать? Прийти к нему и потребовать отчета, где наши деньги? - Фанни проглотила содержимое бокала, давно нагревшееся от непереносимой жары.

- Брак это партнерство, - заметила Рамелль.

- Ха! - в это восклицание Фанни вложила все свое неверие.

Донесшийся из-за угла визг отвлек их внимание. Рядом с гортензиями появилась Луиза и ее бунтующие отпрыски.

- Луиза, милая, - Кора поднялась на ноги, чтобы встретить ее.

- Не вставай, мама. Слишком жарко, чтобы вообще шевелиться. Ты в курсе, что термометр на переднем крыльце показывает девяносто девять градусов[68]? - спросила Луиза.

- Я на него даже смотреть не стану, - усмехнулась Кора и открыла дверь кухни, чтобы предложить Луизе и детям чего-нибудь попить. - Кому чего принести?

- Давай, я тебе помогу, - присоединилась к ней Рамелль.

- Присядь, Луиза, на тебе лица нет, - Кора пододвинула ей стул. Мери взяла Мейзи за руку и повела к Споттс. Им нравилось играть с "большой девочкой".

Если Луиза и хотела излить свое сердце матери, то тут же об этом позабыла. Оказаться в компании с Селестой и Фанни Джамп - о, это настолько воспламенило ее светские амбиции, что к тому времени, когда Кора и Рамелль вернулись с напитками, Луиза проявляла свою образованность, говоря:

- Вы больше не пройдете по центру Раннимида, чтобы не натолкнуться на нечистоты. Люди специально выгуливают собак на чужих участках и в парке, чтобы животные могли откладывать свои эксперименты.

- Хотела бы я на это посмотреть, - Фанни выудила еще один листик мяты из своего свеженаполненного стакана.

29 октября 1929 года

Джулия с Чесси сидели на переднем крыльце. Сегодня их отпустили с работы пораньше. Люди останавливались на городской площади и заговаривали друг с другом о новостях, которые слышали по радио. С Уолл-стрит приходили тревожные сведения, да и день выдался из тех, когда вроде все хорошо, но в воздухе разлито какое-то беспокойство. Джулия и без того была на взводе. У нее вот-вот должны были начаться месячные, ей казалось, что она вся распухла, и это злило неимоверно.

Айдабелл - закутанная в шаль, один носок поднят, другой спущен - раскачивалась у себя на крыльце и перебирала пальцами клавиши аккордеона. Музыка плыла к вершине холма.

- Умеет Айдабелл наделать шуму, - сказал Чесси.

- Научись сначала правильно дорожную карту сворачивать, а потом обижай тех, кто умеет играть на аккордеоне! - взъелась Джулия.

И понеслось. Что бы Чесси ни говорил, Джулия находила к чему придраться. Она прямо напрашивалась на ссору, а когда Чесси наконец не выдержал и взорвался, пусть и не сильно, Джатс рванула наверх, в их спальню, хлопнула за собой дверью и заперлась изнутри для пущего эффекта.

- И не смей сюда заходить, Чесси Смит! Даже и не думай!