Одноклассник на лето

– А-а-а… – задумчиво протянул мой неожиданный попутчик, а затем пояснил, стараясь звучать равнодушно: – Ты вчера так напилась этим «вроде коктейлем», что упала на крыльце, и мне пришлось нести тебя на руках до машины. Может где-то и зацепил. Извини уж!

Его телефон снова зазвонил, но прежде чем он снова куда-то ушел, я тормознула его вопросом, как ему мое вчерашнее выступление. Парень сдержанно усмехнулся и кивнул головой:

– Сносно.

– Ну и что это было? Ложь во благо? – сказала я вслед, когда он уже никак не мог меня слышать. – Я про такую не слышала, но давай попробуем.

Спустя минут пять он вернулся с хорошей новостью, что бабушка перевела деньги и колесо нам уже приехали менять прямо на месте.

Но было в этой хорошести одно большое жирное «но»:

– Бабушка, конечно, деньги перевела на колесо, но теперь собирается наведаться ко мне в лагере.

Я бросила на него непонимающий взгляд, и тот, словно пойманный на месте совершения каверзы мальчишка, взъерошил волосы, отвел взгляд и с разгону пнул старое колесо, которое уже успели снять. – Мне теперь нельзя домой, понимаешь? Я бы у друзей перекантовался. А теперь она едет меня проверять. Так что, Инна, придется возвращаться обратно. Уж извини.

Усмехнувшись, я демонстративно уперла руки в боки, поморщившись от боли, и сказала:

– Вот и поезжай, а я пересаживаюсь на автобус и еду домой сама!

– И как, интересно, ты собираешься это делать, если денег у тебя нет!? – Будучи уверенным в своей полной осведомленности о моих финансах, он даже не воспринял мои слова всерьез. – Или ты машины на дороге ночью ловила, потому что приключений в жизни не хватает? Тогда нужно было садиться к тем, на Ладе! Чего же ты?

Вскипев от злости, я с кривой улыбкой достала из кармана почти десять тысяч.

– Откуда? – только и спросил Роман и тут же, очевидно вспомнив мой танец и восторг, вызванный им у местной непритязательной публики, сморщил нос. – Или тому мужику все же удалось тебе что-то засунуть в тру…

– Нет! – перебив парня, я посмотрела на молодого автослесаря, меняющего колеса, и продолжила, понизив голос: – Мне просто заплатили за танец.

– Так ты правда собралась домой?! – он разочарованно, и даже не пытаясь этого скрыть, посмотрел на меня.

– Да. Только дай позвонить маме, пожалуйста. Предупрежу ее.

На самом деле было у меня какое-то смутное предчувствие, что лучше бы мне немедленно ее набрать. Ведь она привыкла, что каждый день видит меня дома, имеет возможность проконтролировать, что я ем, во что одеваюсь, когда ложусь спать, какие передачи по телевизору смотрю. И тут дочь вдруг пропадает не только из поля ее зрения, но и вообще со всех возможных каналов связи на несколько дней. Ой, чувствую, мне не поздоровится.

– Привет, мама! А я тут… – вдохновленно начала я, но меня прервал ее вопль.

– Какого черта, Инка? Я приехала в лагерь, а ты пропала, никому ничего не сказав! Уже второй раз! И телефон отключен!

– Я…

– Ничего не хочу слышать! – оборвала меня родственница. – Чтобы немедленно была в «Зорьке»!

Связь оборвалась, я повернулась к выжидающему Роману с нервной улыбкой и, постукивая пальчиками по ноге, призналась:

– Похоже, я еду с тобой. Моя мама в отличие от твоей бабушки уже приехала в лагерь.

Глава 10

Инна

Вы когда-нибудь целовались с парнем, которого всегда считали воплощением зла, причем зла, направленного исключительно в вашу сторону?

А приходилось после этого еще и притворяться, что категорически не помните поцелуя?

Если нет, то и не стоит. Честно.

Потому что нет ничего хуже гнетущей тишины в салоне автомобиля, где оба знают, что второй солгал, по принципу: я знаю, что ты знаешь, что я знаю. Ну, вы поняли. И оба молчат, потому искренне боятся испортить то хрупкое перемирие, которое досталось таким трудом, или услышать из уст другого, что поцелуй был ошибкой. По крайней мере, с моей стороны было именно так.

– Сделай погромче, пожалуйста, – еле слышно прошептала себе под нос, услышав одну из любимых композиций.

– Что, прости? – парень бросил на меня какой-то растерянный взгляд, будто я застала его за шкодой. – Да, конечно. Да ты можешь и сама выбрать музыку. – Видимо, осознав безобидность просьбы, он заметно расслабился и нарочито непринуждённо добавил: – Мне тоже нравится эта песня. Она такая… эмоциональная.

– Согласна, – скомкано ответила я и отвернулась к окну. – Пусть будет, не переключай.

Вот и весь разговор за четыре часа пути! Хорошо хоть колесо прокололось практически в начале пути, иначе продлилось бы это неловкое молчание намного дольше. Подъезжая к воротам «Зорьки» я предвкушала встречу с Зоей, которая наверняка крутилась возле центральных ворот в ожидании меня. Но тут меня ждал сюрприз!

Прямо у самого въезда стояла шикарная ухоженная брюнетка неопределенного возраста, когда женщине можно на первый взгляд дать как тридцать, так и пятьдесят лет. Под руку ее держал очень красивый и такой же холеный мужчина, темноволосый, с суровыми резкими чертами лица. Женщина недовольно морщилось, глядя куда-то перед собой. И только проехав еще немного, я поняла, в чем причина этой гримасы.