Одноклассник на лето

Ведь за все эти дни он даже не пытался ко мне приставать! Да, иногда наши поцелуи выходили далеко за рамки приличия, но мы ни разу не преступили ту самую последнюю черту.

– Ну что же, может, пришло время? – задала я себе вопрос, глядя в зеркало, и, не тратя больше ни секунды на раздумья, стянула скучное черное платье и достала из чемодана короткое красное. Мне его купила мама, что было удивительно, так как фасон у него был даже не несколько откровенный, а конкретно вызывающий.

Едва я вышла из блока, как ко мне подскочил Роман и сграбастал в объятия, попутно умудрившись утащить за угол, где нас никто не видел. На следующие пару минут – или пару часов, мне было сложно определиться – я уплыла в мир чувственного наслаждения, которое дарили его губы.

– Ты же понимаешь, что кроме меня тут полно парней, ведь так? – он прошелся жарким взглядом по плотно облегающему мое тело куску полыхающей ярко-алым ткани и жадно прижал к себе. – В этом ты на дискотеку не пойдешь!

– Я тут просто подумала… – томно прошептала я ему на ухо, нежно опускаясь рукой все ниже и ниже. – Почему бы нам не перейти на новый уровень отношений?

– Мне нравится эта идея, – прорычал он, а затем через силу отодвинулся и подтолкнул в сторону жилого корпуса. – Ох… Но ты еще не готова. Так что иди переодевайся, а я жду тебя тут.

– Почему?! – сорвалась я, заглядывая ему прямо в глаза в попытке прочитать там правду, даже если она будет горькой. – Потому что тебе нужен кто-то другой?

– А может, это тебе нужен кто-то другой!? – так же агрессивно прошипел Роман.

Мы замерли, внимательно изучая реакцию друг друга, и синхронно произнесли:

– Ты о чем?! – а затем так же в два голоса продолжили: – Забей…

Ох, не нравились мне эти недомолвки, но усугублять ситуацию и доводить дело до ссоры тоже не хотелось. Я немного поныла, покапризничала, но все же убедила Романа, что переодеваться не стоит, и мы отправились на прощальный вечер. И все вроде было как обычно: мы держались за руки, танцевали, обнимались, украдкой целовались, стараясь не особо светиться перед всеми, но в то же время как будто что-то царапало внутри…

Так что, когда Юра позвал меня помочь найти мой плакат, который во время прощальной речи директора должны были держать Даяна и Юля, я с невольным облегчением отпустила руку Романа, чмокнув его в щеку, и побежала разбираться.

– А его тут нет… – удивленно крикнула я Юре, обыскивая стол в углу актового зала.

– Может, техничка в кладовку убрала? – недовольно пробухтел парень, протягивая мне фонарик и кивая на старую дряхлую дверь в конце зала. – Пошли. Посветишь мне, а то там лампочки нет.

Мы пару минут рыскали лучом фонарика по стеллажам кладовки, пока случайно не выхватили знакомый уголок бумаги – разумеется, на верхнем стеллаже. Интересно, как наша уборщица – невысокая и полненькая баб Катя – умудрилась засунуть его так высоко?

– Я полезу, а ты свети, – пояснил парень и принялся медленно взбираться по потрепанным временем, периодически жалобно скрипевшим под его ногами полкам.

Наверное, зря я после этой просьбы переступила порог того небольшого помещения, возможно, я должна была ухватиться за свое подозрение и позвать на помощь кого-то еще. Потому что как только дверь, которую я до этого придерживала собственным телом, освободилась, ее кто-то вдруг с размаху захлопнул.

С перепугу я уронила фонарик, а растерявшийся Юра, промахнувшись во внезапно наступившей темноте мимо очередной полки, с невнятными воплями свалился на пол вместе со всем содержимым стеллажа.

– Кажется, я ногу сломал! – заныл он. – Открывай скорее двери и зови кого-то из парней. Меня надо отнести в медпункт.

– Не хочу тебя расстраивать, – обманчиво спокойно сказала я, отчаянно дергая ручку. – Но, похоже, кто-то запер нас на ключ.

– Что за детский сад! – возмутился он, с кряхтением шебуршась в темноте. – Слушай, посвети мне, я хоть сам посмотрю, что с ногой.

– Эм-м-м…

– Только не говори, что ты уронила фонарик. Инна?

– Прости, я нечаянно.

– Черт, блин! Ну что за непруха!

Ситуация была не айс. Юра без телефона, как и я, а единственный источник света затерялся в кипе свалившихся на пол бумаг. В течение часа, наверное, я стучала и колотила руками и ногами по двери как сумасшедшая, пока Юра, у которого к этому времени более-менее отпустило ногу, не заметил хмуро:

– Ин, если до сих пор ты не перекричала музыку снаружи и сюда никто не зашел, то, скорее всего, не зайдут до утра.

– И что ты предлагаешь? – с обреченным вдохом спросила я.

– Я лично буду спать. Кстати, на бумагах очень даже удобно! Предлагаю тебе присоединиться. У тебя же там дверь? Вот повернись к ней спиной, расставь пошире руки и медленно иди вперед. Только не наступай со всей силы, а то еще раз ногу мне повредишь.

Так что, осознав бесполезность попыток достучаться до помощи и пожалев руки, которые и так уже болели от того усердия, с которым я пинала хлипкую на первый взгляд, но оказавшуюся такой крепкой дверь, я разместилась рядом с парнем и спустя какое-то время, проведенное в невнятных разговорах, задремала.