Одноклассница.ru

На темно-синем бархате переливались камни, маслянисто блестел металл. Перстни, браслеты, подвески, ожерелья.

– Я ювелир. Делаю вот эти безделушки…

– Какая красота… – восхищенно пробормотала Вероника. – А камни откуда?

– Привозят из-за границы – там дешевле. Из Индии, еще из других стран… В Петрозаводске небольшой магазинчик – я там бываю часто, беру заказы, правда, управляет магазином другой человек. Какие-то заказы уходят в Москву, есть уже несколько клиентов за границей…

– Вот это да… – Вероника окинула взглядом украшения – причудливые бабочки и фантастические цветы, гроздья ягод, животные, еще что-то невероятное и изящное. – Ты знаешь кто? Ты Фаберже. Позье. Бенвенуто Челлини! Это же… это не ремесло уже, а искусство!

– Ника, не перехвали…

– У Женьки Мещерской тоже серьги видела очень небанальные и браслет… Совсем не похоже на то, что продается в обычных ювелирных. Минутку…

Вероника бросилась к своей сумочке, достала из нее визитницу.

– Что ты ищешь?

– Сейчас… Я барахольщица, все таскаю с собой… А, вот, – Вероника достала визитку, которую ей дала Женя Мещерская. – Федор Федорович Петров. Петрозаводск, – ошеломленно прочитала она. – Телефон, адрес… Клим! Она дала мне твою визитку!

Клим выхватил из рук Вероники визитку, вгляделся:

– И правда, моя визитка! Это что ж получается – Мещерская в наши края заезжала? И как это я ее не узнал…

– Нет, Женька сюда не ездила, ее муж тут был… Он для нее покупал украшения. Из граната. Мне понравились, я ей призналась, что такие же хочу, и она мне при следующей встрече дала эту визитку… – зачарованно произнесла Вероника. – Это что ж, мне, оказывается, был дан еще один шанс встретиться с тобой? Я ведь, знаешь, рано или поздно приехала бы к этому мастеру…

– Мир тесен.

– Мир тесен… – эхом отозвалась Вероника. Помолчала. – Видно, бог решил меня подстраховать – на всякий случай…

Клим уже ее не слушал. Он смотрел на нее цепким, изучающим взглядом.

– Клим!

– Ты говорила – гранат? Ты хочешь украшения из граната?

Он словно прикидывал, что ей пойдет больше. Снова взял руку, осмотрел запястье, пальцы. Потом поднял растрепавшиеся волосы, провел пальцами по шее. Не выдержал, прикоснулся губами к ее плечу.

– Клим… – прошептала Вероника.

Они уже забыли обо всем.

Слов не надо…

Ближе к вечеру Клим решил показать Веронике здешние места, благо погода установилась солнечная, теплая.

На большом внедорожнике („Ого, Клим, какой у тебя зверь в гараже, оказывается, прятался!“) поехали к озеру.

– Это Сенега…

– Клим, как здесь красиво! – ахнула Вероника в восхищении. – Я понимаю, почему ты сбежал именно сюда…

– Отец в юности здесь бывал. Рассказывал часто…

Вероника побежала, кружась, вдоль берега – ветер запутался в волосах. Ясное вечернее небо – солнце еще не успело опуститься за горизонт. Плеск волн.

– Хочешь, в Кижи потом съездим? Или еще куда? К Белому морю!

– Съездим… – легко согласилась.

Потом они, обнявшись, сидели на поваленном дереве, глядели на воду.

– Рыба. Клим, я вижу рыбу! Вон, здоровущая какая! Ты умеешь ловить рыбу?

– Один раз пробовал. Закинул удочку, вытянул, а ей крючок щеку пробил… Я крючок кое-как вытащил, а рыбу отпустил. Не могу. Жалко.

– Жалко! – энергично закивала Вероника. – Я бы тоже не смогла… Обойдемся без рыбной ловли, да, Клим?

– Комары… – одной рукой он отгонял от нее зловредных мошек, другой обнимал за плечи.

– Клим, мне так хорошо…

Он обнял Веронику, вернее, не обнял, а – прижал к сердцу.

– Ника, счастье мое…

Тишина. Отдаленный посвист каких-то птиц.

– Ника!

– Да?

– У тебя… у вас с Тарасом – есть дети?

– Нет.

– Нет?.. Надо же… – удивился Клим. – А почему?

– Я не хочу детей, – честно ответила Вероника.

– Разве так бывает?.. – Клим спохватился и замолчал, словно боясь обидеть Веронику.

– А ты… У тебя есть дети? – с любопытством спросила она.

– Нет. Но я хотел бы… – тоже честно ответил Клим.

– А… а женат ты был хоть раз?

– Нет. Близко к тому – было, но… не сложилось как-то.

– Не рассказывай. Не надо, – Вероника ладонью поспешно прикрыла Климу рот. – А то я ревновать буду!

Она убрала руку, некоторое время смотрела Климу в лицо.

– Все еще не можешь узнать? – усмехнулся он.

– Нет. Глупо… но шрамы тебе идут.

– Ну да, ну да…

– Я серьезно! Ты мне нравишься. И вообще…

Клим поцеловал ее.

Потом они одновременно всхлипнули (то ли заплакали, то ли засмеялись?) – и порывисто обнялись.

Опять ощущение полного, абсолютного, беспредельного счастья, от которого даже сердце начинает ныть, словно с трудом может вместить его…

Они долго сидели молча, обнявшись, глядели на волны – ветер усилился. Небо, деревья, заходящее солнце, глубокая синева Сенеги, воздух (чистейший, непривычный для Вероники) – все это было отражением ее любви.

Счастье внутри и счастье вокруг.

Словно слыша ее мысли, Клим пробормотал:

– Ну вот, теперь и умереть не жалко…

– Перестань! – Вероника толкнула его плечом. – Глупости какие… Все еще впереди! Кстати, ты помнишь Ерохина?

– Витьку? Который после восьмого ушел? Да… У него мать алкоголичкой была, помню. Я пару раз заходил к нему домой… Очень тяжелая обстановка. Как он сейчас? Сам-то не пьет, не знаешь?