Одноклассница.ru

– Она была такой милой… – уже не слушая тетку, с тоской просипел Виктор (когда он волновался, то всегда сипел). – Тоненькая, глазищи – во! Ангел. Строгая, тихая такая…

– О, о… Бедный ты. Ангелом была, говоришь?.. Сатана она теперь в юбке, а не ангел… – Тетка прониклась внезапным и очень жарким сочувствием к Виктору. – Ты, милый, лучше выбрось эти глупости из головы. Найди себе молодую, чистенькую, хорошую… Мало ли сейчас девок приличных! Сам-то видный – блондин, глазки синие… Да ты принц! Ты принц, неча из-за Альки-то сердце рвать! – страстно закричала тетка, едва не выронив корзину с яйцами.

И тут с Виктором случилось нечто странное, чего он от себя никак не мог ожидать. Он вдруг сполз вниз и зарыдал – в голос, уткнув лицо в капот.

– Парень, да ты что! Ай, беда-то какая… Нет, вы гляньте! – Тетка от сочувствия сама чуть не рыдала. – Из-за Альки… Было б из-за кого! Она ж проститутка, б…дь!

Виктор рыдал. Тетка орала, призывая его, такого видного и симпатичного, немедленно выбросить Альку из головы.

Начинал накрапывать мелкий дождик.

Виктор вдруг резко повернулся:

– А ребенок?

– Какой ребенок? – вмиг осеклась, захлопала глазами тетка.

– Я слышал, у нее был ребенок!

– Твой, что ли? – Лицо тетки приняло ошеломленно-молитвенное выражение – наверное, с таким она смотрела мексиканские сериалы по телевизору.

– Нет!!! Я и не целовал-то ее ни разу! Только смотрел!

– Господи, господи, что ж это деется-то… Как мучается-то он, бедняга… Ну да, такие, как ты, с ребенком не бросают… Помер ребенок! – выпалила тетка. – Витькой мальчонку звали – он тут с бабкой Алькиной жил. Больным родился, от болезни и помер. С самого начала ясно было – не жилец…

„Витькой звали… Виктором. Как меня. А если… а если она назвала ребенка в честь меня? А если Алька тоже была влюблена в меня?“ – Виктор совсем сомлел. Подобные страсти-мордасти ему и не снились.

Если Алька его любила, то, наверное, следовало к ней подойти – тогда, двадцать лет назад, когда он шел в гости к Свиркину и встретил Альку возле школы. Ну даже если и не любила, то все равно следовало подойти – может, потом увлеклась бы им. И не было бы в ее жизни женатика, от которого она родила разнесчастного Витьку, не было изгнания из дома, ссоры с отцом, падения вниз…

Алькина жизнь была бы совершенно иной, если бы Виктор тогда подошел к ней.

Вроде бы ерунда, мелочь, а судьба у людей уже по другому руслу потекла бы…

Может, вернуться, забрать Альку к себе?

Ерохин хоть институтов и не заканчивал, но дураком никогда не был. Книги читал, передачи всякие умные смотрел, друзья-знакомые у него все интересными людьми были, женщин он тоже не дурочек себе выбирал… А главное – болезнь эту, алкоголизм, он в лицо знал, на материном примере.

Если алкоголик не захочет сам исправиться, то никто ему не поможет. Алкоголизм – это навсегда. Чудес не бывает. Ни за какие деньги.

Потом, Алька уже явно в той стадии болезни, когда с ней произошли необратимые изменения. Прежнего ангела не воскресить.

Потом, его собственная жизнь. Если он Альку возьмет к себе, то выгнать ее потом не сможет. Алька – не собачка, которую в приют можно сдать, если надоела. А сколько Алька еще сюрпризов принесет, проблем…

Он, например, работает – не бросать же теперь работу? А если работает – то, значит, Алька целый день будет сама себе предоставлена…

Устроить Альку к себе на завод, хотя бы техничкой?

Нет. Предприятие серьезное, люди там серьезные тоже работают, космическую технику делают, он, Ерохин, – начальник сборочного участка. Кадровик у виска покрутит, если Ерохин ему Альку приведет.

Потом, Виктор жениться не собирался. Ему и так было хорошо. Он – бабник. Свободный и веселый.

А с Алькой – какое веселье?

Она и не женщина уже. Не женщина и не человек.

– …ты, милый, выбрось ее из головы, забудь! Такой видный, такой красивый… Езжай, езжай себе дальше, как будто и не видел ее, Альки этой! – продолжала свой бурный монолог тетка.

– Вас подвезти?

– Куда?

– К дому.

– А… ну это, давай. Вот мужик какой, золото… – Тетка влезла на переднее сиденье, поставила себе на колени корзину.

Виктор подвез тетку к ее дому. Видно, долго она потом будет своим соседям пересказывать эту историю – о хорошем мужике, полюбившем пропащую Альку Головкину.

Потом Виктор подъехал к знакомому забору. Нажал на гудок.

Долго никто не выходил.

Ветер трепал высокие кусты у забора, моросил дождь.

Наконец из дома выскочила Головкина и, прикрывая плечи какой-то ветошью, неловко побежала к воротам.

Выскочила на дорогу, пнула босой ногой в колесо:

– Ну, открывай, что ли!

Виктор открыл дверь, Алька плюхнулась на переднее сиденье.

– Аля… у меня к тебе предложение, – сипло произнес Виктор.

– Какое предложение? Деловое? – игриво улыбнулась Алька, достала из складок старого халата папиросы, закурила. Виктор никому не позволял курить в своей машине. Даже своим лучшим друзьям. Женщинам – особенно. Те, которые не согласны, – вон.

Но для Альки он решил сделать исключение.

– Ну, чё молчишь, Ерохин! – Она зевнула, щелкнув железными зубами.

– Я хочу дать тебе шанс. Слушай внимательно, Алька…