Одноклеточный

Полосу не убирают, потому что там уже кучу храмов на руинах построили, «весёлые кварталы» возникли и туристы со всего Нихона так и ломятся. Из других стран тоже, конечно. Полоса, значит, — главная наша гордость.

Мы проехали мимо надувной христианской церкви и возле секс-шопа тормознули. Тайша первой с байка соскочила. С ней многие пошли, и я тоже. Мне интересно было, чем тут торгуют. Только наш главарь снаружи остался.

Парни сразу стали хентайные додзинси разглядывать, журналы разные с откровенными гольками. А девчонки, кроме Флоры, к продавцу подрулили. Это был седой старик очень внушительного вида, такими бывают сэнсэи в старых фильмах. Ни за что бы не сказал, что он порнотовар толкает.

— Мои госпожи! — расплылся он в улыбке. — Что-то новенькое принесли?

Тайша пакет на прилавок бухнула и высыпала из него десяток прозрачных упаковок. В них разные трусики лежали — кружевные и с дырочками, в цветочек и однотонные.

— Берёшь, старик?

Тот оглянулся, и я увидел, что позади него на полке разложена целая куча таких пакетов.

— Ну… Твои хорошо идут, госпожа. Беру. — Он пересчитал Тайшин товар и сдвинул трусики на полке в сторону, освобождая место для новых. — Нюхать не буду, верю как лучшей поставщице… — улыбнулся он сквозь бороду и отслюнявил несколько крупных купюр. На Полосе принято расплачиваться наличными деньгами, товаром или услугами, а не банковским безналом. Особенно популярны рубли, хотя иены тоже в ходу.

— Эй, бурусэра, я тебе уже подобрала додзинси! — крикнула Флора под дружный смех ребят.

Я посмотрел на обложку старого танкобона, который она выбрала. Танкобоны здесь были совсем дешёвые, потому что нарисованы Будда знает когда и все обтрепались. На обложке было нарисовано лицо золотоволосой девушки и огромный данкон, а из него вылетал целый фонтан сэйки.

— Любишь буккакэ, а? — Флора прыснула от смеха, и байкеры опять загоготали.

Я не очень понял, почему они смеются, ведь Тайша же вроде девчонок предпочитает. Так мне Тони сказал, а я хорошо запомнил. Может, это старая шутка у них между собой?

— Удзаттэ кэцуноана! — отмахнулась Тайша. Послала нас в задницу, в общем. Она нисколько не обиделась и стала рыться в куче «юри». Это хентай про любовь между девушками.

Флора толкнула меня локтем и подмигнула.

А Херми привезла с собой пакет с прошлогодней подшивкой «Дзюнэ». Я один раз купил такой журнальчик, вполне симпатичный с виду. А внутри оказались гомосексуальные рассказы и манга — правда, без всяких извращений. Романтические сопли, словом. Персонажи-ребята постоянно выясняли отношения и порой занимались сексом, иногда даже с мальчиками. То есть с несовершеннолетними. В общем, насмотрелся я на этих акума и тэнси и потом ни разу «Дзюнэ» не брал.

Но самый классный товар припасла Аоки, по-моему. Все камайну просто заторчали от него и сразу захотели купить, но она запретила, потому что деньги нам для дури нужны были. Она развернула на прилавке лист мягкого пластика. Тот был расчерчен на тридцать квадратиков. И на каждом виден был густой засохший мазок, то белый, то розовый, а то и красно-бурый. Сам пластик, как и трусики Тайши, был запаян в прозрачный пакет.

— Ёппу товою матти! — восхитился продавец, когда провёл над «календарём» благородным носом. Наверное, он смог уловить запах через пайку. — Какая великолепная менструальная карта, госпожа!

— Симатта, у меня сроду такая правильная не получалась, — обиженно сказала Тайша.

Байкеры похвалили Аоки за отличный продукт и снова стали изучать старые танкобоны. Только Аоки сразу вышла вон, спрятав купюры в карман косухи. В дверях она столкнулась с группой прыщавых подростков и молодой женщиной с младенцем. Парни шумно ввалились в лавку и расползлись по ней. А женщина кинула на прилавок бюстгальтер.

— Молочный? — уточнил тот.

Они принялись спорить о густоте запаха. Кажется, торговец уже считал, что достаточно затарился на сегодня, и не спешил выкладывать валюту за второсортный товар. Наверное, ценителей пропахших женским молоком лифчиков, к тому же не запаянных в пластик, трудно сыскать.

— Мне Пец новый «яой» заказал, — поделился со мной Гриб. Он тоже выбрал себе один старый танкобон и показал мне эту книжку с двумя парнями на цветной обложке — добрым ангелом и злым демоном. — Нормально, как думаешь, Егор? А тебе нравится, Херми?

Хермелинда наскоро пролистала десяток страниц в середине, пожала плечами и вернула Грибу.

— Лучше эччи ему купи… Вон сколько валяется. А ты какой хентай предпочитаешь, Егор? — спросила она.

— Цветочный! — сказал за меня Чипаня. — Верно, Егор?

— Ну, лимонный тоже иногда покупаю, — смутился я.

— Обдолбись, — восхитился Гриб.

— А давай мы тебе покруче вещь дадим, — загорелась Флора.

Как я ни спорил, они за тридцать иен купили мне самый рваный г-хентай. Меня даже дрожь пробрала — такой там ужас на обложке был. Но внутрь хотелось заглянуть. Затолкали мне в карман суйкана! Когда мы наружу вышли, Аоки внимательно так на меня поглядела и на мой карман, который оттопыривался. Усмехнулась и ничего не сказала, и мы дальше поехали, в глубь Полосы.