Одри Хепберн - биография

В то же время планы Мела стать независимым режиссёpом или продюсером также не приносили пока никаких плодов. Он согласился поставить драму, очень сходную с "Урожаем винограда" по сюжету и общей атмосфере, под названием "Черная дева с Золотой горы". Название понравилось Луэлле Парсонс, которая рекомендовала подписать контракт с восемнадцатилетней франко-итальянской актрисой Жаклин Сассар. Она познакомилась с ней в Ницце и сразу же почувствовала симпатию. Но проект по каким-то загадочным причинам застопорился и был продан К. Риду, но фильм так и не был снят. Затем прошел слух, что Мел будет ставить фильм "Венера с кошкой" с участием Брижит Бардо. И из этого, конечно, ничего не вышло. Та же участь ждала и достаточно ненадежное предложение поставить на Бродвее пьесу Сесиля Битона "Девушки Гейнсборо".

Тогда Мел согласился на участие в фильме "И восходит солнце", который должен был сниматься сначала в Мадриде, затем в Мехико и в колониальном городке Морелия. Это определило и планы Одри. Они оказались очень просты: она решила в течение года ничего не делать. Ее заявление об этом и известие о том, что она будет сопровождать Мела в Мехико, дали повод предположить, что Одри ждет ребенка. "Нет, нет, - возражала удивленная Одри, хотя и напрасно, - никто бы не поехал в такое место, как Мехико (чтобы рожать ребенка)". И как бы в раздумье она добавила: "До сих пор мы с Мелом много работали и проводили жизнь в гостиницах... Мы уже женаты два года, но у нас все eщё нет собственного дома. Для счастливого брака необходим домашний очаг".

Истина же заключалась в том, что Одри все больше запутывалась в паутине различных обязательств. Как она ни пыталась, но не могла вырваться из этой сети и свободно устраивать свою жизнь независимо от планов кинопроизводства и режима съемок. По своему характеру Одри была склонна к жизни в узком семейном кругу. А у нeё практически не было личной жизни;

не было места, которое она могла бы называть домом; не было детей - основы любой семьи. А время шло... Одри прекрасно понимала, что с каждым годом, полностью посвящаемым кино (а это - такая работа, которая не рассчитана на то, чтобы eё надолго прерывали беременность, роды и уход за ребенком), она сокращает для себя радостный период материнства. Кроме того, существовали и какие-то медицинские проблемы, суть которых она никогда не разглашала.

Потому не стоило особенно сожалеть, что не нашлось фильма на то время, пока она сопровождала Мела в Мехико, а затем вглубь материка, туда, где иностранцев, любивших чистый воздух и горы, ожидали самые современные и разнообразные удобства. Именно из номера 152 отеля "Сан Хосе" в Морелии она послала письмо Роджеру Иденсу, не датированное, но, вероятно, написанное в середине апреля 1957 года. "Как я счастлива и какое облегчение чувствую, такими словами оно начиналось. - Я говорю "облегчение" из-за того жуткого страха, который испытала благодаря журналу "Тайм". Одри, несомненно, имела в виду рецензию на "Смешную мордашку", появившуюся в апрельском номере журнала. Статья открывалась крайне двусмысленным сравнением фильма, в который Одри вложила так много труда, надежд и своих дарований певицы и балерины, с одним из тех мюзиклов "в техниколоре", которые неуклюже движутся к кульминационной сцене бракосочетания, подобно решительной, но явно перегруженной нарядами невесте. Продолжалась статья в ничуть не менее зловещем тоне: "(Возникает) предположение, что Одри Хепберн на самом деле всего лишь подделка, способная носить лишь поддельные драгоценности. Что-то подобное рекламе: "Одежда для женщины, которую не интересует одежда". Но затем журнал несколько смягчил свой скепсис, сменив его на не лишенное ворчливых интонаций, но тем не менее искреннее восхищение, успокоив этим тревожное сердцебиение Одри: "Она не просто от начала и до конца фильма сохраняет свое светлое, прозрачное совершенство; ей также удается исполнить несколько милых танцев (хотя и не с Астером) и неплохо пропеть своеобразным речитативом с нотками абсента в нем и древесного спирта - в нижних его регистрах". Эта рецензия, выглядевшая почти пародией на стиль "Тайм", была прохладнее, чем можно было бы надеяться; но в целом она действовала успокаивающе. Все другие авторы не скупились на восторженные похвалы.

После просмотра окончательного съемочного варианта "Любви в полдень" первые же оценки убедили ее: успех фильму обеспечен. Письмо Роджеру Иденсу отражает спокойствие и удовлетворение жизнью, вернувшиеся к Одри: "(Это место) - селение из разбросанных по склону домиков и сада из бугенвили, герани и деревьев - можно есть салаты и пить воду! Жаркое солнце - днем, холодные ночи и, конечно, высота, благодаря которой чувствуешь себя на миллион долларов. И что мне больше всего нравится - это отсутствие телефона. Великолепное место для настоящего отдыха. Р. S. "Знаменитость" (имя собачки прим. ред.) его очень любит. Может бегать по саду целый день".

ЗОЛОТАЯ ВУАЛЬ