Одуванчик

-- Хочешь, я за тебя какую-нибудь королевишну высватаю? Или, там, султанку падишахнутую?

Ишь как зашипел... Чего-то он такое себе под нос сказал... нелицеприятное. На непонятном языке. И только двери - грюк-грюк.

Интересно: он теперь меня зарежет? Или поймёт, что сам дурак? Или, поняв, всё равно зарежет? Просто с досады на себя.

Та-ак... Надо проверить, как Горшеня кирпичи с металлургическим шлаком делает - говорят, грызуны запаха не выносят. Если правда - во всех мельницах, молотилках, ссыпных ямах надо сделать вставки из такого кирпича... Попробовать растяжку коровьих шкур на стекле с приклеиванием крахмалом... Модификация двоильного станка у меня сообразилась... Ковёр сменить...

А, блин! Свадьба! Парадный кафтан! Подарки надо...

Факеншит уелбантуренный!

-- Вестовой! Трифу ко мне! Срочно!

Трифена влетела в комнату со связкой каких-то цветных верёвочек в руке.

-- Господине! Что случилось?!

-- Бумагу, чернила, перо. Садись. Пиши...

-- Но... Там бабы к свадьбе наряжаются... Я вот... На твой взгляд: какой поясок к этому платью пойдёт? Ну, не к этому, конечно, но примерно такого цвета. Только темнее, тут - рукав широкий, тут сборочки...

-- Пиши. На греческом.

Она тяжко вздохнула, с трудом выпустила из рук пук поясков, присела за стол и взяла письменные принадлежности. А я, сплетая пальцы - "сношая ёжиков", принялся диктовать.

-- Царю Аслании Джадарону от Воеводы Всеволжского Ивана привет.

-- Вот так прямо? У него ж, наверное, титулы всякие, род его надо... сыну такого-то...

***

Я не Сигизмунд, а Джадарон - не Лжедимитрий. И нефиг забивать каналы связи этикетным лепетом:

"По совершении поклонов, от его королевской милости говорил пан Малогощский такие слова:

"Наияснейший и великий государь Сигизмунд Третий, Божьей милостью король польский, великий князь литовский, прусский, жмудский, мазовецкий, киевский, волынский, подольский, подляский, инфляндский, эстонский и других, наследный король шведский, готский, вандальский и князь финляндский и других, послал нас, Николая Олесницкого из Олесниц, каштеляна малогощского, и пана Александра Корвин-Гонсевского, секретаря и дворянина своего, старосту велижского, державца конюховского, чтобы мы именем его королевской милости, всемилостивейшего государя нашего вашей государской милости наияснейшему, Божьей милостью государю, великому князю Дмитрию Ивановичу всей России, володимерскому, московскому, новгородскому, казанскому, астраханскому, псковскому, тверскому, югорскому, пермскому, вятскому, болгарскому и иных многих государств царю, поклон братский отдали, узнали и справились о здоровье вашей милости и поздравили с счастливым воцарением в столице предков его и сообщили о желании братской дружбы его королевской милости, государя нашего, вашей государской милости".

Вот такую хрень надо сперва узнать, потом вбить в текст. А потом нарваться на ответ:

"Наияснейшему и непобедимому самодержцу великому от наияснейшего Сигизмунда польского и великого князя литовского вы отдали письмо, на котором нет титула цесарского величества, но обращено оно к некоему князю всей Руси. Дмитрий Иванович - цесарь в своих преславных государствах. И вы это письмо возьмите обратно к себе и отвезите его своему государю".

И пошла раздача. С обидами и оскорблениями.

"Несвойственно и непривычно монархам, на троне сидящим, с послами договариваться. Но нас к тому принудило умаление титулов наших. Объявляли мы королю польскому через послов наших и через старосту велижского, который в недавнее время от короля польского посланцем у нас был, и теперь посол, с которым такие же имели мы разногласия перед этим об умалении титулов наших, как и с вами теперь. Не только князем, не только государем, не только царем, но мы являемся также императором в своих обширных государствах! И миропомазаны мы тем титулом, который имеем от самого Бога, и пользуемся тем титулом не на словах, но по самой справедливости: ни ассирийские, ни лидийские монархи, ни даже цесарь римский с большим правом и справедливостью тем титулом не пользовались, чем мы. Разве остаемся мы только князем или государем, когда, по милости Божьей, не одних князей или государей, но и королей под собою имеем, которые нам служат, и никого себе в царствовании равного в тех полуночных краях не имеем, и никто здесь не повелевает, кроме как сначала Господь Бог, а после него мы сами. Вот почему все монархи нас тем титулом императорским величают, один король польский чинит нам в этом умаление".

Так это - польско-литовский ставленник Лжедимитрий Первый королю польскому по поводу приезда Марины Мнишек. Почти сразу как в Москву въехал и на столе уселся. А эти-то "рухсастые" ребята - прямиком от Цезаря. Или - от Эфраима?

Не зная как сделать хорошо, я вообще ничего в этой части делать не буду. Перевожу текст из разряда "официальное межгосударственное послание" в совершенно иной класс. Из "дипломатии" - в "пророчества".

***