Офелия

Кевин посмотрел на него искоса, прикидывая, как бы ударить по мячу, чтобы тот попал в цель, кивнул. Положил мяч у ног и обернулся на Питера:

– Бить можно с разбегу, да?

– Можно, – согласился тот.

Мальчишка снял очки, спрятал их в нагрудный карман, зачем-то взъерошил и без того растрепанные кудри. Отошел назад, еще раз прицелился и с разбегу пнул мяч. Йонас быстро отступил на полшага влево, и мяч оказался у него в руках.

– Нечестно! – объявил Кевин. – У тебя руки длинные! И я играть не умею.

– Ну, конечно, ах-ха! – закатил глаза Йон. – Не словил бы – ты бы радостно сказал, что руки у меня из жопы. Суть-то не в том. Ты прицеливался перед тем, как ударить, так?

– Угу.

– А я смотрел туда, куда смотрел ты. И понял, куда полетит мяч, когда ты долбанешь. Ты анализировал меня, а я – тебя. Понял?

Кевин кивнул, водрузил очки на нос, поморщился.

– Значит, футболисты еще и сумасшедшие все, – изрек он.

– Сфига ли? – вскинулся Йонас.

– Сколько игроков в команде? Одиннадцать и вратарь, да? Ну так вот, если всех анализировать – сдуреешь.

– Всех не надо. Надо доверять своим и смотреть, когда тебе кто-то пасует. А потом гнать к чужим воротам и долбать по ним при первом же удобном моменте. Да, это сложно, стратегии команда вырабатывает подолгу.

– В науке тоже все разрабатывается годами! – упрямо гнул Кев. – И выверяется все до мелочей. А что не выверяется, то приводит к катастрофе! Потому наука круче спорта.

– Хватит вам. – Питер подошел, забрал у Йонаса мяч. – Наука и спорт разные, как можно их сравнивать? Это как шницель и яблочный пирог. И то, и другое вкусно, но они вкусные по-разному.

Йонас и Кевин переглянулись, спор прекратили. Горничная заглянула на лужайку, поставила на стол поднос с кувшином лимонада и тремя стаканами. Мальчишки потянулись к источнику освежающего напитка.

– Дождь натягивает, – вздохнул Кевин. – Не погуляешь особо.

– Завтра будет солнечно, – заверил Йонас, шумно отхлебывая лимонад. – Можно рвануть на рыбалку. Пит, как мысль?

– Я «за». Офелия любит свежую рыбку, – согласился Питер.

Кевин поставил на поднос опустевший стакан и оглянулся в сторону пруда:

– Питер, а можно на нее посмотреть?

– Конечно. Только я не знаю, придет ли она к нам. Последние дни она как будто плохо себя чувствует.

Йонас поправил сползающую лямку комбинезона, сунул поглубже в карман готовый выпасть секатор.

– Ты свисток видел у этой… Миссис Отвратная Помада?

Питер кивнул.

– А что за свисток? – полюбопытствовал Кевин.

– Ультразвуковой. Ты его не слышишь, но ультразвуком общаются многие живые существа, – пояснил Йонас.

– Я знаю, – отмахнулся Кевин. – Летучие мыши, например.

– И часть оттудышей. Ну так вот, если ты такой умный, то ответь, что делают ультразвуковые волны с башкой русалки?

Йонас сощурился и пытливо уставился на Кевина, склонив голову к плечу. Кевин поскреб пятерней в копне кудрей и предположил:

– Если они восприимчивы к ультразвуку, то в башке должна быть паника.

– Почти угадал. Они восприимчивы. Но нет, не паника будет. Они с ультразвука тупеют. Временно. Становятся очень послушными, почти цепенеют. Им все равно, что кругом творится.

Йонас поглядел на Питера, стоящего рядом, и добавил:

– Так их и ловят. Загоняют, окружают стальной сетью и глушат ультразвуком.

– Откуда ты все это знаешь? – подозрительно спросил Кевин.

– Жил там, где до «пятна междумирья» – полчаса ходьбы, – ответил Йонас.

– А где именно?

– Научгородок с номером вместо названия.

Кевин приподнял брови, сложил руки на груди – как профессора в телевизоре.

– Ага. Значит, с номером. Как у русских, да? Ну, у них секретные объекты с номерами все, – с нажимом сказал он.

– Да, как у русских.

– Врешь, – резко сказал Кевин. – В Европе даже секретные объекты имеют названия.

– Кев, перестань, – вмешался Питер. – Йонасу нет смысла врать. Значит, есть секретный городок с цифрами, а не именем.

– Он немец. Они все вруны.

Йонас хмыкнул, покачал головой и пошел к пруду. Питер окатил Кевина рассерженным взглядом, дернул за рукав бледно-голубой рубашки.

– Кев, ну что за дела? – спросил он. – Что ты его цепляешь все время? Какая разница, откуда он родом? Он мой друг! И как мне казалось, он становится и твоим другом тоже. Так же классно в кафе было…

Кевин кончиком указательного пальца поправил очки.

– Мне не нравится, что он все время врет, Питер. И про грабли, и про то, что жил рядом с «пятном». Хочет казаться крутым и таинственным? Фу.

– А с граблями-то что не так? – удивился Питер. – Йон постоянно по хозяйству возится, тетка его заставляет. Мог и правда граблями так…

– Включи башку, друг. – Кевин поглядел в сторону пруда, где Йонас одиноко стоял на мостках. – Ты видел шрамы? У граблей зубцы толстые, подумай, какие следы от них были бы. Значит, это оставлено чем-то тонким. Сечешь?

И, не дожидаясь ответа Питера, мальчишка тихо и ядовито продолжил:

– Так вены режут. Левая рука как раз, от ладони до локтя. Не поперек, а вдоль. Он псих, похоже.